Под грифом «секретно» (СИ)

В гудящем как осиновый рой лагере едва ли бы нашёлся хоть кто-то, кто меня не поздравил — кто-то словами, кто-то пожимая руку, кто-то хлопками по плечам, а кто-то и просто улыбкой или кивком головы. Радовались все без исключения — когда ты заперт в пусть и золотой, но всё же клетке, и вынужден играть в игру, в которой невозможно выиграть, то даже пиррова победа становится по-настоящему грандиозной победой. А уж убить сразу пять офицеров из которых один вообще полковник веселило народ, наверно, больше, чем смог бы диоксид азота. И уж совсем не важно как это было сделано, и сколько там было обычного везения, даже наоборот — мои мучения под завалом воспринимались как достойная плата за победу, возвеличивая сам поступок до уровня подвига. Я, конечно, тоже не мог не радоваться, и решил устроить для всех праздник за свой счёт, ведь я также установил рекорд, получив 341 жетон — 40, 50, 60 и 70 жетонов за убитых офицеров, начиная с капитана, 10 за подбитый танк, по одному за убитых одиннадцать солдат и 100 за победу. Причём в своей первой же симуляции. Так что я открыто заявил, что готов спонсировать вечернее пиршество на 100 жетонов. При этом у меня бы хватило наличных и на подкуп избирателей, усмехнулся я про себя, и у них уже не должно возникнуть сомнений в моей платёжеспособности. Своей же щедростью я убивал и второго зайца — повышение репутации, что для недавнего новичка, решившего стать офицером, было очень важно.

В город я не пошёл, мне хотелось тупо отдохнуть, лёжа на траве под припекающим солнцем и ещё слишком свежи были воспоминания о раздавленных ногах и последующем мощном взрыве — хотелось покоя. Однако провалялся я не долго — нужно было ковать железо пока горячо, так что я принялся обходить своих избирателей. Решив, что без Терникова не обойтись, я зашёл и к нему:

Не отвлекаю? — пошутил я, наклоняясь над его ямой.

Чё хотел? — мрачно буркнул он.

Предложить свою помощь в твоём освобождении.

И как ты это сделаешь?

А вот это уже моё дело.

Чего хочешь взамен? — спросил он после паузы.

Твоей всецелой поддержки.

Конкретнее.

Ты сам поймёшь, когда придёт пора. По рукам?

И как долго мне тебя поддерживать?

Постоянно.

Серьёзное условие.

Серьёзно ты влип на месяц, потом же вернёшься на зону или отправишься на кладбище — не знаю, как действительно здесь поступают. Только учти — я смогу тебя также и вернуть обратно в яму.

Мне нужно подумать. Зайди через час.

Конечно, я не спешу, могу и через пару недель…

Через час он согласился. А ещё через час, по возвращении гонцов с покупками, мы были все в сборе и ожидали очередного избрания офицера. Процедура была проста — на кусочке бумаги каждый писал имя кандидата, после чего бумажку кидали в котёл, откуда их потом доставали и складывали в стопки. С преимуществом в три голоса победил я.

Поздравляю нового офицера. — торжественно произнёс Рымов, который только что складывал бумажки в стопки по именам и пожал мне руку.

Это чё за херня?! — возмутился тут же Фима.

Успокоить его? — спросил меня быстро сориентировавшийся Терников, выпущенный с остальными на время голосования, направляясь к нему.

Упор лёжа, Ефимов, 50 отжиманий. Быстро! — гаркнул я своим поставленным и грозным баритоном.

И, сверкнув зло глазами на меня и подходящего Терникова, он начал отжиматься.

Иван Андреич! — обратился я к Рымову, когда рядом никого не было. — Вы видели, что без Терникова дисциплина шаткая, поэтому я прошу освободить его для восстановления порядка в лагере.

Ему ещё три недели сидеть в яме. — отрезал он.

За эти три недели у нас все ямы переполнятся.

Тебе какое вообще до него дело?

Он необходим мне для поддержания порядка.

Он нарушил наше главное правило — убил.

Не совсем он, это сделали другие. И он уже неделю провёл в яме.

Чурова с Панфиловым может тоже выпустить?

Зачем? Им же ещё неделя осталась. За дело же сидят.

То есть для поддержания порядка я должен выпустить того, кто этот порядок нарушил, вызвав этот раскол и последующие беспорядки? Я правильно тебя понимаю?

Именно. Только тогда и прекратятся беспорядки.

Какая-то фигня получается.

Отнюдь. Терникова поддерживает меньше половины зеков, когда он в яме, и больше половины, когда он выйдет. Его задача держать в узде меньшинство, обеспечивая мне при этом поддержку большинства.

Тогда на кой ляд нужен ты?

Как это? Я их выбранный офицер, в отличии от приговорённого к яме преступника.

Чёрт с тобой. — подумав ответил он. — Но если ты не справишься — отправишься сам в яму, усёк?

Так точно.

Сразу же после разговора я выпустил Терникова, и разъяснил ему его задачу — поддержание порядка любыми способами, при которых эти способы останутся неизвестными для широкой публики. Что будет в противном случае он и так знал. Как и знал, что покинув лагерь со своими сторонниками, они станут лёгкой добычей для отрядов других лагерей, появляясь при этом после смерти в нашем лагере, где и мы можем их тепло принять, а захватить здесь власть силой силёнок не хватит. Мне определённо нравился исход этой партии.