Под грифом «секретно» (СИ)

Вдруг мне показалось, что я её услышал, и я помчался в ту сторону. Стоило мне только увидеть пятёрку недо-жмуриков рядом со Светой, как пришлось спешно уворачиваться от пуль и я, преисполненный адреналином и яростью, вдруг для самого себя ускорился так же, как и делал до этого под воздействием порошка. Тут же я ушёл рывком по диагонали вправо, затем влево, стреляя двоим по ногам, и, приблизившись вплотную, схватил автомат третьего и резко развернулся, вырывая оружие у него из рук и ломая прикладом ему челюсть на выходе из оборота, стараясь не обращать внимание на мерзкий скрежет ломающихся зубов о металл, который длился в ускорении чрезмерно долго, вызывая ассоциацию с кабинетом стоматолога, следующим движением я со всей силы ударил в живот четвёртого, чувствуя, как хрустит под ногой его позвоночник, и атаковал серией быстрых ударов пятого, затем вернулся к тем, что уже лежали с простреленными ногами, и в несколько отточенных движений вырвал оружие и сломал им обе руки. Всё это длилось считанные секунды, после которых я, успев убедиться, что все противники без сознания, выпал из ускорения и, почувствовав привычное головокружение, немного покачнулся и протянул руку к ближайшему дереву, облокачиваясь о него, как меня неожиданно обняла Света, поддерживая моё равновесие. Спустя несколько секунд головокружение прошло, и я крепко сжал её в объятиях, неожиданно для самого себя целуя её в макушку, и не обращая внимания ни на какое-то появившееся перед глазами системное уведомление, ни вообще на что-либо другое. Не знаю, сколько мы так стояли в обнимку — время для меня будто остановилось, я ощущал её так близко, вдыхал Её, и всего остального мира для меня более не существовало…

Я боялась, что убила тебя окончательно… — негромко сказала она спустя минуту, десять или час — не знаю.

Как видишь напрасно, я могу менять свою точку респауна. Всё в порядке, милая.

Скажи так ещё раз. — нежно произнесла она.

Милая… — повторил я, и Света, улыбнувшись, поводила головой влево-вправо по моему подбородку.

Не могу понять в чём тут подвох и где оскорбление…

А разве может такая заноза быть милой?

Тогда ты тоже милый. — ответила она, улыбаясь и поднимая голову…

Поцелуй, казалось, длился целую вечность, и я бы хотел иметь в запасе ещё бесконечность таких вечностей.

У меня появился навык «эмпатия», и знал бы ты только, как это сейчас прекрасно… чувствовать всё за двоих.

А у меня, наверно, появилось «ускорение» — не обратил внимания, так что поверю тебе на слово…

Удивление от произошедших кардинальных перемен в моей жизни уже прошло, оставив лишь рвущуюся наружу радость, которую я задвинул подальше до более спокойных времён — пока мы были в своём собственном мире, отрешённые от окружающего, сбежал пятый солдат, а остальные, кроме того, который всё ещё был в отключке со сломанной челюстью, отползли подальше, рассчитывая, видимо, на то, что мы про них забудем, поэтому Света осталась следить за этой четвёркой, я же побежал догонять сбежавшего. Чувство опасности молчало, но помогла «эмпатия» Светы в определении того, кто говорит правду о направлении движения беглеца. С появлением нового навыка, я постепенно начинал понимать, как можно контролировать своё ускорение, так что ускорившись примерно раза в полтора, что давалось мне намного легче, чем уже привычное ускорении в режиме боя, я вскоре настиг ускользнувшего солдата, вломил ему немного, вырубив, и привязал его к дереву его же рубашкой, после чего решил пройти немного вперёд по его маршруту, так как он бежал не в сторону своей части — в итоге я вышел на укрытые ветками четыре БТР, после чего привёл его обратно. Во время погони у меня возобновилась головная боль, которая меня почему-то не тревожила всё прошедшее время с последнего ускорения, и по возвращении мне пришлось объяснить своему эмпату причину в ответ на её беспокойство, не утаил я и зависимость последних дней от препарата, нацеленный на открытость в отношениях — да и как можно было что-либо скрывать от эмпата? Не могу сказать, что меня это нисколько не напрягало, хоть и скрывать мне от неё всё равно было нечего — ведь я привык воспринимать себя отдельной личностью, но, тем не менее, это нужно будет обсудить… не сейчас, конечно, когда мы вдвоём, в чём я нисколько не сомневался, стремимся к большей близости и пониманию друг друга. И, кстати, Света, хоть и неодобрительно отреагировала на то, что я снова принял немного порошка, но и нисколько не препятствовала.

Завтрак наступил для нас неожиданно, когда мы ещё не дошли до места первого боя, где должны были собраться. Мы со Светой сидели так же, как и недели назад — напротив друг друга и мило болтали, ловя порой немногочисленные удивлённые взгляды, на которые мы не обращали никакого внимания, Катя довольно ухмылялась вместе с присоединившимся к ней Юрой.

Вы чего там так долго? — наконец спросил Юра. — Все уже вернуться успели.

В догонялки играли, почти уже дошли, как нас вытащили на завтрак. — ответил я.

И кто победил?

Дружба, конечно.

По вам не скажешь, что дружба… — хмыкнул Юра.