ПОД ГРОЗОВЫМИ ТУЧАМИ . НА ДИКОМ ЗАПАДЕ ОГРОМНОГО КИТАЯ .

Жители Батана не питали ни малейшей склонности к земледелию и не желали, чтобы иностранцы занимались в их крае сельским хозяйством, отнимая пастбища у скота. Они взбунтовались; между ними и китайскими солдатами, посланными в Батан для захвата территории, произошли столкновения. У китайцев было недостаточно сил, и они предпочли уйти.

В 1905 году в том же районе возникли новые беспорядки. Китайцы потерпели поражение и, отступая, были перебиты.

В тот же год во время восстания туземцев в долине Верхнего Меконга (провинция Юньнань) три французских католических миссионера, Сулье, Бурдоннек и Дюбернар, были убиты. Их предшественника Дюрана постигла в этих краях та же участь в 1865 году, а недавний преемник миссионеров Нюссбаум погиб в 1940 году насильственной смертью поблизости от Паме, на дороге, проходящей вдоль левого берега Меконга.

Религиозные соображения почти не играли роли в этих убийствах. Их следует скорее отнести на счет злобы, вызванной попытками колонизации и захвата земель иностранцами. Неуемное рвение некоторых из них также было способно возбудить ярость примитивных и грубых кам- па. Дюран хвастался, что он разбивает статуи в буддийских храмах и делает из них полки для своей кухни.

Миссионеры навлекли на себя ненависть здешних жителей в первую очередь потому, что они были крупными землевладельцами и вводили новшества, нарушающие местные обычаи.

К тому же нравы туземцев нельзя было назвать кроткими. Другие совершенные здесь убийства объяснялись либо стремлением не допустить в эти края иностранцев, либо желанием отомстить им за вторжение. Некоторые просто разбойничали, обуреваемые жаждой наживы. Китайцы и тибетцы, подобно чужеземцам, не были застрахованы от грабежей.

В 1911 году поблизости от Чанпа, на берегу Салуина, были убиты два немецких путешественника, Брунхубер и Шмидт. В феврале 1922 года доктор Шелтон, возглавлявший американскую протестантскую медицинскую миссию, погиб в палатке во время ночевки. Он неосторожно заявил о намерении отправиться в Лхасу, наивно полагая, подобно другим пришельцам, что он сможет заручиться там официальным разрешением тибетских властей. Однако он получил категорический отказ. Вероятно, миссионер смирился бы с этим, но местные дикари сочли, что надежнее прикончить чужака, дабы пресечь любые его попытки добиться своего. Разумеется, убитый был также ограблен.

В 1939 году два норвежца, Олсен и Весгборг, подверглись нападению на севере Батанга, по дороге в Дерге. При этом их обстреляли, но, к счастью, не ранили; в конце концов бедняги выбрались из передряги целыми и невредимыми и вернулись домой, правда обобранными до нитки.

В отличие от норвежцев французу Льотару не повезло: его убили в 1940 году, когда он ехал из Сикана в Цинхай.

В 1905 году, во время волнений туземцев в долине Меконга и рядом с границей Батанга, неподалеку от Дацзяньлу, в Гартаре, где добывают

золотоносный песок, произошел еще один конфликт. Тибетцы напали на китайцев-сгарателей и попытались прогнать их с россыпей. Это вылилось в столкновения, в которых китайцы оказались слабее и были вынуждены уйти. У префекта Дацзяньлу появился повод ввести туда войска. Поход, нисколько не походивший на прежние карательные экспедиции, продолжался две-три недели, а затем солдаты повернули обратно и принялись громить все на своем пути.

Между тем китайцы предприняли еще одно наступление на Батанг и вошли туда после ряда мелких стычек в пути.

Генерал Чжао Эрфэн следовал за войсками. Этому человеку суждено было стать в Восточном Китае своего рода легендарной личностью, героем. Неукротимые кампа признали его своим повелителем. Поначалу, еще не зная этого человека, они попытались преградить ему дорогу в Батанг. Не теряя времени на разговоры, комиссар Чжао приказал обезглавить двух туземных вождей и бросить в тюрьму двух мятежников.

Не менее решительно действовал в Батанге генерал Ma29, оказавшийся там раньше Чжао. По его приказу также рубили головы и предали огню один ламаистский монастырь.

Два таких влиятельных военачальника вряд ли могли договориться; между ними возникли разногласия. Генерал Ma ушел вместе с частью своего войска. Оставшийся в одиночестве Чжао продолжал свои зверства. Будучи опытным руководителем, он не преминул извлечь выгоду из ужаса, обуявшего туземцев, и обложил всю округу налогами.

Отголоски событий, происходивших в Батанге, долетели до берегов Верхнего Меконга (провинция Юньнань). Взбунтовавшиеся племена, превратившиеся в шайки разбойников, разбежались. В этих краях мятеж не был направлен непосредственно против китайцев. Как уже было сказано, ненависть тибетцев распространялась главным образом на иностранцев, приобретавших их земли и расселявших на них новообращенных католиков. Напротив, в Батанге и в районе Чатин недовольство явно носило антикитайский характер.