ПОД ГРОЗОВЫМИ ТУЧАМИ . НА ДИКОМ ЗАПАДЕ ОГРОМНОГО КИТАЯ .

На следующий день я встречаюсь со своими издателями — две мои книги должны на днях выйти в свет на польском языке. Деловые переговоры выводят меня на несколько часов из окутанного туманом мира, в котором я блуждаю с самого отъезда. Я вновь осознаю себя личностью, которую по привычке считаю своим «я»: автором переведенных на разные языки книг, которые вскоре появятся в витринах книжных магазинов Варшавы. Я мысленно представляю эти магазины и тома, и они приобретают реальную форму. Но одно видение не укладывается в моей голове, продолжая оставаться расплывчатым и эфемерным, как мыльный пузырь, летающий в воздухе: Александра Давид-Неэль, которая возвращается в Китай. Как я ни стараюсь уловить и постичь этот образ, он ускользает от меня, как и сменяющие одна другую картины, на фоне которых я совершаю свой путь.

Тибетские буддисты верят, что после смерти тела «сознание» («нам- ше») обычных людей не понимает, что произошло. Сознание покойного, не связанное больше с физической оболочкой, утверждают они, тем не менее продолжает по привычке видеть картины, заполнявшие пространство, в рамках которого оно раньше действовало, а также испытывать прежние ощущения и чувства от восприятия этих картин. Лишь посвященные в тайны жизни и смерти дальновидные созерцатели, сумевшие при жизни разобраться в причинах и механизме возникновения бесчисленных миражей, которые большинство людей считают реальным миром, способны распознать призрачную природу видений post mortem (после смерти (лат.)).

За время своих странствий по тибетской земле мне довелось ознакомиться с учениями лам-мистиков в этой области, сохраняемыми и передаваемыми ими из поколения в поколение в устной форме. В сущности, все они являются эзотерическим толкованием знаменитого произведения «Бардо тёдол» («Бардо» — перен. между смертью и новым рождением (букв.: освобождение через слушание)). — символической книги, «избавляющей от фантастического ирреального мира Бардо тех, кто сумеет ее прочесть». По-видимому, здесь подразумевается: тех, кто сможет понять смысл ее наставлений. И вот я снова принялась воскрешать в памяти учения, услышанные под сводами пещер и хижин непостижимых отшельников. «Как знать, может быть, я уже умерла?» — размышляла я, гуляя по варшавским улицам. Хмурое небо — ни дать ни взять свинцовая крышка, нависшая над самой землей, и пронизывающий, сковывающий меня холод довольно точно соответствовали традиционному представлению о царстве теней. И все же мне следовало до конца убедиться в том, что я покинула этот мир.

Ну, и что же?.. Тибетцы также полагают, что «намше» (способность к осознанию), иными словами, истинное «я», порой отделяется от материальной формы до наступления явной смерти. Как только «намше» покидает плоть, человек фактически «умирает», хотя его тело еще способно какое-то время совершать любые физические и психические действия, свойственные живым. Активность этих «пустых оболочек» обусловлена импульсом, некогда сообщавшимся личности ее жизнедеятельностью — источником энергии. Это явление можно сравнить с гончарным кругом, продолжающим вращаться еще несколько мгновений после того, как нога гончара перестала приводить его в движение. Это традиционное сравнение в Индии и Тибете. Когда наступает смерть — очевидная смерть, — некоторые признаки якобы свидетельствуют, что покойный был лишен «намше». Местные ламы, руководящие погребением, объясняют жителям деревни доступным языком, что усопший «уже был мертв на протяжении двух-трех последних лет». Кроме того, случается, что врачи уклоняются от лечения, считая свои услуги бесполезными, на основании того, что обратившийся к ним пациент «уже умер» несколько месяцев или несколько лет назад. Тибетские эзотерики исповедуют доктрины, грубой пародией на которые являются народные поверья.

Не указывало ли необычное странное состояние, в котором я находилась, на то, что я уже умерла, хотя и продолжала совершать действия, присущие живым?.. Гм! Поверить в это казалось довольно рискованным. Однако... Однако «немало есть на свете, друг Горацио, что и не снилось вашим мудрецам», говорил Гамлет. А я чувствовала в себе пытливый ум этого скандинавского принца, столкнувшегося с неразрешимой загадкой. Разумеется, существует огромное количество явлений, о которых у нас нет ни малейшего представления, явлений, неподвластных нашим органам чувств. Не лежит ли между областью возможного чувственного опыта и сферой, недоступной нашему восприятию, туманная зона неясных мимолетных впечатлений, вызванных необъяснимыми причинами?