Под Южным крестом

Пламя понемногу утихло. Но как только опасность была устранена в этом виде, как сейчас же возродилась в другом. Малайцы, уцепившись за борт, терпеливо дожидались окончания тушения, которое продолжалось очень недолго. А увидав, что пожар закончился, они снова поднимают крик и готовятся нападать.

Европейцев снова ждет бой, отчаянный, беспощадный, — бой до уничтожения.

— Черт возьми, — кричит Фрикэ, весь промокший от морской воды, но по-прежнему в игривом настроении духа, — ни минуты покоя нет. Это невозможно. Это безобразие. Я властям буду жаловаться. Я мировому жалобу подам.

И, моментально превратившись из пожарного в стрелка, он берет ружье и быстро заряжает его.

Андрэ собирается открыть огонь, но вдруг Фрикэ громко вскрикивает от радости.

— Спасены! Мы спасены! — крикнул он. — Мы не будем ни изжарены, ни убиты! На воздух тоже нам не придется взлететь!

— Что с тобой случилось? — спрашивает Пьер, целясь в малайца, карабкающегося на яхту.

Дело объясняется просто. Читатель помнит, вероятно, что сэр Гарри зажег кусок дерева и положил на шпиль. Фрикэ вдруг заметил, что дым, все время вившийся отвесной спиралью, значительно отклонился в сторону, — это и есть причина его шумной радости.

Да, штиль кончается, это несомненно. По снастям пробегает легкий шелест, паруса надуваются, рангоут скрипит. К довершению благополучия, прилив достигает высшей точки и скоро должен начаться отлив. Флаг развернулся в направлении моря; очевидно, ветер дует от берега.

Яхта всколыхнулась и сдвинулась с места. Беспокоиться не о чем: паруса давно поставлены. Один из английских матросов хватается за руль, а другой уже бросает лот.

Видя, что добыча уходит от них, малайцы кричат от ярости. Но ветер достаточно силен, и пассажирам «Комкордии» нечего бояться.

Пожар окончательно утих. Только палуба немного дымится. Необходимо еще немного поработать насосом, чтобы смыть следы битвы. Рулевой спрашивает у сэра Гарри, куда держать курс.

— Нам нужно крейсировать около берега и дожидаться сигнала от друзей.

— Так вы не одни? — спросил Андрэ.

— Прежде чем отвечать, — сказал англичанин, — позвольте, дорогой гость, засвидетельствовать вам и вашим товарищам глубокую благодарность за неоценимую услугу, оказанную вами. Это моя первая свободная минута, и понятно, что я пользуюсь ей, чтобы исполнить этот приятный долг и сказать, что я вам бесконечно обязан.

— О сэр, — ответил Андрэ, — вы преувеличиваете нашу услугу. Мы уже достаточно вознаграждены вашим вниманием.

— Вы не только спасли меня с пятью матросами от ужасной смерти, — продолжал англичанин, крепко пожимая руку Андрэ, — но, избавив яхту от пиратов, вы спасли жизнь многим пассажирам, кроме нас. У меня на земле еще девять человек: подшкипер, машинист с двумя помощниками и пять матросов. Они сошли вчера на берег нарезать красного лозняка для топлива. Им пришлось в бессилии и отчаянии смотреть с берега на нашу жестокую борьбу. Они, как и мы, обязаны вам жизнью. Надо поскорее успокоить их душевные и физические страдания. У них почти нет провизии, а в здешних лесах ничего нельзя найти. На беду, ветер дует к морю. Приходится лавировать, чтобы они могли подъехать к нам на шлюпке. Как жаль, что нет топлива! Несколько оборотов винта — и мы были бы около них.

Пьер и Фрикэ, трудившиеся, как простые матросы, над уборкой палубы, услыхали эти слова и перемигнулись с хитрой улыбкой.

— Знаешь, матрос, — сказал старый боцман, — этот англичанин и молодец, и не трус, а только у него ни на грош нет сметки.

— Я слыхал от старых военных, которые были в Крыму, что все англичане таковы. Храбрые солдаты, превосходные матросы, но ненаходчивы до беспомощности.

— Матрос!

— Пьер?

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы развести пары без кусочка угля?

— Да около часа.

— Пойди и скажи об этом. Это доставит ему удовольствие.

— Что ж, отлично. Я знаю, англичанин будет очень рад. Он в таком затруднении, не знает что делать, бедняга.

— Ну, ступай.

— Позвольте мне, сэр, сказать вам одну вещь.

Фрикэ подошел к сэру Паркеру и разом переменил формальный тон парижского гамэна на светское, учтивое обращение.

— Сделайте одолжение, мой юный друг, — любезно ответил сэр Гарри.

— Вы сейчас говорили про пары. Я могу исполнить ваше желание.

— Вы?

— Да, я, если позволите. Мне нужно две бочки дегтя, пилу и топор.

— Отлично. А кто будет управлять машиной?

— Я в этом немного смыслю, спросите хоть у господина Андрэ.

— Прекрасно. Назначаю вас временно исполняющим должность главного машиниста впредь до возвращения его самого.

Фрикэ проворно повернулся на каблуках, подошел к Пьеру, и оба принялись разыскивать необходимый материал, как люди, знакомые с корабельным устройством.

— Вот мы и еще раз выпутаемся из беды, — говорил Фрикэ, роясь в сундуке с плотницкими инструментами.

— Простое дело! Стоит только выбрать несколько лишних бревен и шестов, распилить их, наколоть дров и намазать дегтем, чтобы лучше горели.

— О, наша печка жарко разгорится.

— Мы возьмем зонтики, вееры! ..

Парижский гамэн расхохотался.