Под южным небом

После обеда время в санатории замирает. Оно словно растворяется в прохладных номерах, а вместе с ним замирает и санаторная жизнь. В послеобеденные часы, жильцы номера двести тридцать четыре, спокойно отдыхали на своих кроватях. Прохладное дуновение воздуха временами наполняло комнату свежестью, которой дышали близлежащие горы, приютившие на своих склонах многочисленные виноградники. Иногда дуновения сменялись порывами ветра, которые шире распахивали балконную дверь, и с шумом трепали оконные занавески, передвигая пластмассовые кольца на деревянных карнизах. Вадим лежал на спине, с накинутым на лицо, вафельным полотенцем. Андрианович, устроившись, на высоко поднятой подушке у окна, читал местную газету «Южный Берег». От его очков по потолку бегали два солнечных зайчика, играя между собой в догонялки. Сергеевич спал на боку, повернувшись к стене, и слегка похрапывал. Через час умиротворенного покоя за балконной дверью послышались тихие голоса. Андрианович откинул газету и стал прислушиваться. Голоса звучали, где то недалеко.

– Кажется, в соседний номер кого-то подселили, – произнес оживившийся шахтер.

Он быстро встал с кровати, и посмотрел на недвижимо лежащих товарищей, которые абсолютно не реагировали на посторонние звуки.

– Надо бы познакомиться с соседями! – тихо произнес мужчина, и с любопытством вышел на балкон.

За ограждением соседнего балкона, которое густо переплели виноградные ветви, стояли две интересные женщины средних лет, с белыми шляпками на головах. На глазах у обеих были одеты темные солнцезащитные очки, от раскосой формы которых веяло выраженной агрессией.

– Кажется, у нас появились прекрасные соседи! – донеслись в номер глуховатые слова Андриановича, силуэт которого промелькнул в окне. Потом последовали негромкие женские голоса и переливистый смех, напоминающий звон колокольчиков.

Пожилой       мужчина, почувствовав расположение дам к своей персоне, перелез через ограждение, и правой ногой ступил на соседний балкон. При этом его левая нога неудачно застряла между рукавами виноградника. Провозившись какое-то время, что бы освободить вторую ногу, он наконец опустил ее вниз, и приставил к правой.

– Александр!

– Лида и Тоня, – ответили женщины, сдерживая смех, потом открытыми взглядами принялись оценивать бесцеремонного гостя.

– А прекрасные дамы играют в карты? – не зная с чего начать, вдруг спросил он.

– А не боитесь остаться в дураках? – ответила вопросом на вопрос темненькая Лида, с яркой помадой на губах, которая была чуть ниже своей подруги.

– В вашем присутствии готов чувствовать себя хроническим дураком! – выпалил мужчина, и громко рассмеялся, мотая головой по сторонам, словно ища вокруг себя еще кого-то, кто мог оценить его шахтерский юмор.

– Ну, что ж идемте в номер. Карты можете не нести, у нас свои! – интригующе ответила Лида, и первой прошла внутрь затененного номера

– Иди, иди! Вот они тебя как раз и сделают дураком! – переворачиваясь на спину, пробормотал под нос, проснувшийся Сергеевич.

Хоть обида на товарища, еще не выветрилась из его сердца, она была скорее юношеской или даже детской, которая не вызывала серьезных намерений в отношении обидчика. Сергеевич до сих пор был уверен, что коллега мухлюет, играя с ним в карты, и эта уверенность была подозрительной, потому что так считать ему было удобнее, нежели признать, что в карточных играх он полный профан.

Через полчаса в номер, где отдыхали товарищи, влетел взъерошенный Андрианович.

– Гроссмейстер вставайте, напарника в игре не хватает, дамы объявили нам карточную войну. Вставайте скорей! Дадим бой женской половине! Они думают, что шахтеры так себе – хухры –мухры, а мы не хухры-мухры! Мы им покажем, где раки зимуют!

Последние слова Андрианович произнес с подчеркнутой уверенностью. Сергеевич лежал недвижимо, и казалось, не слышал, что говорит ему товарищ.

– Сергеевич, да вставай уже скорее!

– Что, оставили в дураках? – язвительным тоном отозвался тот.

Из его уст фраза прозвучала больше как убеждение, а не как вопрос. Он с важным видом слез с кровати и быстро просеменил в ванную.

Невзирая на обиды, слово карты подействовало на него магически. В ванной он остановился перед овальным зеркалом, висевшим над раковиной, достал с кармана большую черную расческу, и стал тщательно прилизывать в сторону виска поседевшие волосы.

– Ого, расческа! Ты что с конюшни ее спер? – спросил удивленно Андрианович.

– Очень смешно! – буркнул в ответ картежный лузер, и продолжил аккуратно зализывать волосы.

– Значит так! Как буду почесывать левый глаз, – стал посвящать в картежные уловки Андрианович, – Тяни и не раздумывай! Ну, а если правый – старайся любыми способами отбиться, и не жалей козырей! Главное что бы ты вышел с игры первым! А, я уж с ними дальше разберусь! Понял?

Двое мужчин быстро удалились с номера, хлопнув дверью. Вадим не спал, однако от грохота закрывшейся двери вздрогнул и скинул с лица полотенце.

– Я за ремонт двери платить не буду, так и знайте! – кинул он вслед скрывшимся за дверью соседям, затем привстал и посмотрел на часы.

– Что ж, мне тоже пора!