Под каблуком у синего ботинка

– Клава, – радостно сообщил он, едва положив трубку, – звонил Данила, сегодня, понимаешь, день рождения Гаврилы, Лилиного брата, и он всех нас приглашал к себе в деревню. Очень мило с его стороны, по-моему. Данила за тобой через часик заедет.

– А почему это только за мной? Ты тоже родственник, вот и поедем вместе!

– Ну как ты не понимаешь! Я же на работе! И потом, я подумал, может, Агафья знает, где проживает Белкина, не могла же она принять человека с улицы.

– Что ж ты раньше не спросил? – буркнула Клавдия.

Ехать к этому Гавриле ей совсем не хотелось. Видимо, Лиля упорно сватает братца Ане. Клавдия набрала номер дочери.

– Алло, мамочка? – прозвенел в трубке голос дочери. – Я сама хотела тебе звонить. Ты знаешь, только что Данила звонил, ты уже знаешь? Мам, я никак не могу сегодня поехать, просто никак. Ты возьми Янку с собой, пусть девчонка молока деревенского попьет.

– Откуда у Гаврилы молоко, от кошек? Хотя, конечно, Яночку возьму. Ну и сама бы поехала, чего уж…

– Ах, ну ты же знаешь, начнутся опять эти сальные шутки, намеки всякие. Что, я не понимаю, к чему весь этот праздник устраивается! Нет, ты уж сама.

Вот так всегда. Все нашли уважительный повод, чтобы не тащиться к черту на кулички, а ее никто даже не спросил – поедешь, да и все. А у Клавдии, между прочим, тоже сегодня запланирована встреча с Жорой. Зря, что ли, она вчера в парикмахерской столько угробила времени и денег. Зато теперь ей прическа даже нравилась! Стрижка, как у девочки! Кака, нахал, даже внимания не обратил.

Акакий был на седьмом небе от счастья. Это же надо, как все удачно складывается! Он все утро ломал голову, чтобы такое соврать жене, чтобы она с радостью отпустила его вечером. Сегодня Любочка пригласила Акакия на день рождения к своей подруге, и Акакий Игоревич намеревался присутствовать. Он уже вытащил свой единственный костюм-тройку и достал белую рубашку, осталось только подобрать галстук. Правда, галстуков у него было всего два, но надо было все же выбрать, какой из двух. А вот с Клавдией так ничего не придумывалось, и вот тебе, пожалуйста, такая удача! Поэтому, когда подъехал сын, он радостно засуетился, заюлил вокруг сумок и даже на прощание клюнул Клавдию в подбородок.

– Хоть отдохнете друг от друга, – проговорил Данила. – Видишь, мам, ты еще не уехала, а отец уже соскучился.

– А может, у него появилась какая-нибудь зазноба? – глупо ляпнула Лилечка. – А что, седина… куда там что?

– Я тебя умоляю! Ну сама посмотри, кто на такое сокровище позарится? – отмахнулась Клавдия, и Акакий Игоревич стал дышать ровнее.

Ехать в деревню к Гавриле не пришлось, оказывается, Лилечка пригласила всех гостей братца в ресторан.

– Ну и к чему такие траты? – бухтела Клавдия Сидоровна, усаживаясь на изящный стул и пристраивая себе на колени Яночку.

– Ой, да какие траты! – радовался именинник. – Меня Лилька частенько в кабаки выводит, надо же мне в городе по-человечески отдохнуть!

Лиля пнула братца под столом, и парень умолк, покосившись на Данилу, который все это великолепие оплачивал. Однако для Данилы слово «родственник» было магическим. Он никогда не задумывался, зачем и для чего давать деньги, если речь шла о родне. Причем спонсировались как свои родители, так и родственники Лили до седьмого колена включительно. Поэтому его всегда безоговорочно уважали, и сейчас Даня восседал в ресторане на самом почетном месте – рядом с орущей колонкой. Клавдия Сидоровна по ресторанам хаживала нечасто, да чего там, всего два раза и была, и то в далекой молодости. Но сейчас ей сие питейное заведение не понравилось – во-первых, она принарядилась для деревни, во-вторых, она не умела так выплясывать, как остальные молоденькие девицы, а в-третьих, внучке Яночке здесь совершенно нечем было развлечься – даже мультфильмов не показывали. Пришлось ребенку объедаться шашлыками, виноградом и прочей ерундой вместо дегустации деревенского молочка. Поэтому Клавдия Сидоровна сердилась, но молодежь гуляла вовсю, и она молча терпела.

Пока жена веселилась на семейном празднике, Акакий Игоревич гулял с молодежью. Гудел, так сказать. Любочка притащила Акакия в серую пятиэтажку, где в неубранной двухкомнатной квартире отмечала свой день рождения такая же молоденькая девица. Именинницу звали Досей, точно хрюшку на рекламировавшемся порошке. Увидев Акакия Игоревича, она повела себя до крайности некорректно – вытаращила глаза, а потом, не смущаясь присутствием Акакия, обратилась к Любочке:

– Так это и есть твой подпольный миллионер? Да ты спятила! У него же костюм за тридцать деревянных! Фи…

– Дося, веди себя прилично, – зашипела на нее подруга и принялась приседать вокруг Акакия. – Ах, не обращайте внимания! Дося у нас, конечно, девушка хорошая, только ума бог не дал, вы уж не берите в голову.