Под каждой крышей свои мыши

Супруга Айзика -- красивая гречанка, приняла Мартина и Яну в своем офисе, где они подписали еще какие-то документы. Неожиданно разговор у них зашел о жизни эмигрантов в Калифорнии. -- Я, в первые годы жизни в Америке постоянно плакала, -- глядя Яне в глаза поделилась гречанка, -- Ведь это сугубо индивидуалистское общество, где все только пекутся о себе. После греческого коллективизма мне было так тоскливо! -- В Советском Союзе нас тоже растили в духе коллективизма, и я прекрасно понимаю, о чем вы говорите. Но ведь все относительно: например, я не могу сказать, что в России так развита благотворительность, как здесь. А тот факт, что американцы усыновляют безнадежно больных детишек по всему миру! Тут есть о чем поразмыслить, - проговорила Яна. До вступления во владение домом оставалось около двух месяцев, что обычно уходило на проверку титула и прохождение денег через банк. В случившееся еще трудно было поверить: у них будет свой дом (правда, при совместном владении с Американским банком). "Mы с тобой теперь настоящие капиталистские собаки! А ты у меня просто вылитый хозяин поместья", - подкалывала мужа Яна. Для Мартина, после скитания по сьемным углам, это был большой подарок судьбы. Да и Яне нужен был дом, в котором она могла бы укрыться...

* * *

На лице Брика сияла дежурная радушная улыбка, когда Яна в середине июля появилась на работе в новом качестве. Но она не расслаблялась и была начеку. Позвав ее в свой офис, он разливался соловьем о том, как ей повезло, что смогла"зацепиться в библиотеке" . Неожиданно он подвел разговор к Яниной ближайшей сотруднице Летиции, пытаясь прозондировать отношение Яны к ней, -- Ты наверняка заметила, что из-за ее неустойчивого скандального характера в нашем отделе атмосфера не из веселых, -- поведал он, заговорщически понизив голос и округлив свои поросячьи глазки, -- Летиция имеет в своем послужном списке серьезное нарекание, она была поначалу так груба с подчиненными ей студентами, что они, не стерпев, пошли наверх к директору библиотеки и нажаловались! Было очень неприятно. Я хочу, чтобы ты держала меня в курсе всех происходящих с ней разногласий и вообще принимала бы активное участие в обсуждении работы нашего отдела. Выходи из своей раковины! -- Жидковатые брови Б.Д. сдвинулись на переносице. Яна сидела как партизан, говоря лишь обшие фразы. Как же ему хотелось посплетничать, вытянуть что-либо негативное о Летиции, но безрезультатно. -- Вы что-то не особенно общаетесь между собой. Тебе с ней нелегко, да? -- Нисколько. У нас с ней хорошие рабочие отношения. Я не могу претендовать на большую близость с коллегой. Он понял, что голыми руками ему Яну не взять. "Осведомителем и стукачом я никогда не была и не буду", -- отметила про себя Яна.

Вскоре программисты установили Яне личный ящик служебной электронной почты, а Брик, заботливо-отечески помог сделать на ее телефоне автоответчик. Больше всего Яна ожидала отвальной Б.Д., но все в отделе оставалось по-прежнему. С Летицией на эти темы не хотелось говорить, поскольку, как подружка босса , она ему многое передавала. Наконец Яна осознала, что он НИКУДА НЕ ПЕРЕХОДИТ! Как бы в подтверждение Брик поведал Летиции, что если останется в библиотеке до 63 лет, у него будет и пенсия побольше, и другие льготы, а сейчас ему только 57! Хорошенькая перспектива! Что ж, судьбу на коне не обьедешь. Надо было с этим жить. Янин отец посоветовал ей по телефону: "А ты попроси их перевести тебя в отдел искусства, это же твой конек!" Как ей было ему обьяснить, что здесь в университетской библиотеке нет такого отдела и в помине, даже на место библиотекаря по искусству ее не возьмут за отсутствием американского диплома. Даже если бы диплом имелся, ее все равно бы не перевели так просто, без прохождения конкурса и ненавистного интервью. "Это другой мир, папища!"