Под кодовым названием «Эдельвейс»

– Что случилось, Адольф? – удивленно поднял брови Хейниш.

Шеер ответил с уважительной торжественностью:

– Приношу самые горячие поздравления с повышением вас в звании, господин оберштурмбаннфюрер! Моей радости нет границ!

– То есть как? – ошеломленно выдавил из себя Штюбе.

Хейниш удовлетворенно крякнул, почувствовав в его голосе нескрытую зависть: «Ну что же, вышло неплохо – этот надутый бахвал первым разинул рот!»

– Да, Штюбе, да! – весело отозвался. – Искренне благодарю, Адольф, за поздравление, но ты свел на нет мой маленький сюрприз. Объясни, по крайней мере, откуда узнал?

К Хейнишу снова вернулось отличное настроение, он даже сам не подозревал, какой приятной мелодией звучит звание «оберштурмбаннфюрер», и сейчас желал его слышать еще и еще. А чуткий Адольф не замедлил выполнить его невысказанное желание.

– Господин оберштурмбаннфюрер! Военные корреспонденты тоже имеют свои тактические тайны и бдительно оберегают источники информации.

– И все же, Адольф, тебя, лично тебя, тоже ожидает неплохой сюрприз, – многозначительно сказал Хейниш. – И военкоры – не всезнающие боги…

Штюбе настороженно метнул на него взгляд.

– Не менее приятный, нежели у меня.

– Вы меня интригуете, господин оберштурмбаннфюрер!

Только теперь Штюбе сообразил:

– Позвольте и мне, господин оберштурмбаннфюрер…

– Не позволю, Штюбе! Вечером, в казино… Примите это как приглашение.

– Очень благодарен! И господин историк разделит наше общество?

Хейниш понял его и отрезал не очень вежливо:

– Обязательно. Особенно если вы так настойчиво требуете… До встречи, Штюбе! Будьте любезны, скажите Майеру, пусть зайдет ко мне вместе с фрейлейн Бергер. Вас это не затруднит?

– Нисколько, господин оберштурмбаннфюрер!

Вилли Майер с фрейлейн Бергер не заставили себя ждать, но тактично остановились поодаль от Хейниша, который вел оживленный разговор с господином Шеером.

– Как продвигаются твои творческие дела, Адольф? Тебе никто не мешает?

Господин корреспондент сразу воодушевился, красочно описывая, как его захватила эта необычайная поездка на суровый Северный Кавказ, где даже неприступные горы отступают перед немецкой бронированной силой, где Эльбрус увенчан тевтонским стягом, где на поле брани силой оружия решаются судьбы народов и континентов…

– Я присутствовал при битве в Эльхотовых воротах. Это было воистину титаническое зрелище! Борьба гигантов… А генерал Траугот Герр! Лично повел вперед танки, чтобы пасть в очистительном огне исторического ристалища… Подвиг его незабываем!

– Ты действительно написал о нем волнующие строки, Адольф, а эта мистическая картина «Ворот Танатоса» в горах… Просто ошеломляет! Похоронные факелы из горящих танков и кладбищенская тишина… В твоих строчках ощущается торжественная символика Вагнера. Это не обычная военная корреспонденция, совсем нет… Я недаром берегу экземпляр газеты.

Хейниш выдвинул ящик, вытащил газету, развернул ее, рассматривая.

– Исторический снимок – генералы Герр и Хольман направляются к головным машинам, чтобы возглавить броневые колонны. Ну что же, дорогой Адольф, сегодня ты будешь иметь материал и от меня! В нашем ведомстве тоже не ротозеи сидят.

– О, рассказ об успехах СД украсит страницы любой книги!

– Увы, Адольф, и в самом деле было бы так, если бы можно было обо всем рассказывать. Только – в пределах возможного… Ты припоминаешь убийство городского бургомистра, сознательного борца против большевистского режима, господина Даурова?

– Еще бы! Ведь это загадочное убийство произошло как раз в день моего приезда.

– Совершенно верно. Так вот: никакой загадки больше не существует!

– Что вы говорите?

– Именно! Убийца схвачен. Фрейлейн Бергер…

– Неимоверно! Неужели фрейлейн…

– Ты неправильно меня понял. Не фрейлейн Бергер, она нам только поможет поговорить с преступником… Вилли, приведите арестованного!

Через минуту два здоровенных эсэсовца – на палаческую работу палачей подбирали мускулистых амбалов – в сопровождении Майера не ввели, а приволокли повисшего у них на руках забрызганного кровью заключенного. Голова его склонилась на грудь, ноги волочились по полу.

– Стоять! – гаркнул Хейниш.

– Подними голову, ты! – громко приказал майор.

– Подними голову, – перевела флейлейн Бергер.

Арестант никак не реагировал. Тогда Хейниш схватил его правой рукой за чуб и резко дернул вверх.

– Узнаешь, Адольф? – спросил торжествующе.

– Боже мой! – воскликнул тот. – Господин Михальский, заместитель…

– …И убийца господина бургомистра, – закончил Хейниш. – Бросьте его назад в подвал! – приказал эсэсовцам. – Ну как, господин корреспондент? Впечатляет?

– Ничего не понимаю, – пожал плечами Шеер, – неужели для того, чтобы занять эту никчемную должность бургомистра…

– Что ж, мотив – тоже не из последних, – медленно произнес Хейниш. – И его можно было бы принять за абсолютно достоверную версию, если бы не подкинутый приговор.

– Приговор?

– Да, вот он, единственная нить для следствия, оставленная на месте преступления. Видишь, бумага откуда-то вырвана небрежно, торопливо, контур сверху имеет характерную ломаную линию. Осталось только выяснить, откуда выдран листок.

– И выяснилось?..