Под колпаком у сороки.

Просыпаюсь от поскуливания. Смол просился в туалет. Я отключила капельницу, и мы с Олегом вынесли его на руках в сосенки. Он сумел встать на все четыре конечности. Прошелся, не обременяя нас тяжёлой ношей. Вскарабкался на порог, проник в дом, и обессилев лег на шубу.

Чудесным образом, пёс стал поправляться. Появился аппетит: снял с плиты сковороду и съел все капустные котлеты пока никто не видел, закусил головкой сыра, лежащей на краю стола. Выкарабкался, по милости Божьей, руками опытного ветеринара.

– Надежда Вячеславовна, свет наш в окошке, здравствуйте, давайте прививки Смолу сделаем! – пролепетала я в трубку.

– Алло, Юлия, это вы?! Выжил?

– Набирает вес. Заезжайте на чаек.

– Чаёвничать некогда. На осмотр пациента заскачу.

Болезный от доктора удрал под стол. Там с фонариком и осмотрели дрожащего. Язык розовый. Под веками видны красные сосудики.

– А катетер сами сняли?

– Сами-сами, мистер.

– Зубы белые, крепкие. Около года ему. Молодая дворняжка, но все равно – чудо, что выжил! Полечим ещё таблеточками. Привьем через месяц. Но от пироплазмоза нет вакцин. Принимайте меры от клещей, пока морозы не менее семи дней простоят.

С тех пор я не могу есть конфеты. Это мой невроз. Но не планида – это для порядка!

Мама, мама просто я дежурный… по буфету

Думается мне, что питомцы появляются в семьях неспроста. Особенно если не включился их поиск единственно только по нашей воли.

И если семья ещё не съехала в деревню и не завела лошадь, то у мам с закрытием дачного сезона заводится двигатель семи самокатных сил. Пока папа на работе, жена носится по району, запряжённая в детскую коляску в сопровождении юных райдеров. Посещение детских кружков, художественных и музыкальных школ спасает квартиру от тесноты, а нас от духоты. Бег на длинные дистанции с препятствиями напоминает стипль-чез и освобождает нас от одной только мысли посещать фитнес-клубы.

Осознание себя как части дома ярче, когда тебя в квартире ждет четвероногий друг. Забота о нем помогает вернуться вовремя под родимый кров.

Вышесказанное относится именно к моему опыту. Я мама, которая о порядке в квартире думает за пять минут до прихода супруга с работы.

Итог огорчителен для обоих. Папа выплескивается:

– Так жить нельзя! Бросайте свои кружки на стороне, записывайтесь в мой – «Уютный дом». Вытирайте пыль, мойте полы, пришивайте петельки к курткам, чтобы не сыпались на пол с крючков, чистите кастрюли… Дети должны уметь все это делать.

– Я каждую свободную минуту что-нибудь мою и поднимаю с пола, но у нас сегодня был хор, – аргументирую я.

– Так, Апполинария, спой нам, что ты там выучила! – кипятится муж.

Дочка испуганно молчит.

– А еще мы на Яузе кормили уток и среди них, представляешь, чудо, на берег вышла парочка мандаринок. Смеркалось, и на телефоне фотки чёрные. Зарисовала и в Антошкин ЧАТ биологам выслала, – речитативом парировала я.

– Держи тряпку, Поля, умой зеркало. Антонио вывози пылесос, Тимофей –к раковине, твои все тарелки, ложки оставь Анастасии. Артемий, ползи за мной собирать игрушки.

– Паровозик из Ромашкова укладываем спать! – скомандовал отец.

– Ну, правда, Юль, сколько можно гулять?! Уроки то, уроки… – вставила бабушка.

Обижаюсь и накрываюсь одеялом как щитом.

В учебный период и, правда, школьники успевают только помыть за собой тарелки и то не всегда. А младшие гуляют по три часа, то встречая братьев, то провожая их, катаясь на самокатах или заскакивая прямо на колесахв трамвай. Перед сном выгуливают пса.

Собираемся на прогулку долго и мучительно. Младшего стараемся уложить в коляску спящим. Тогда у мамы развязываются руки, и можно помочь старшим. Дверь распахивается настежь, чтобы не потел малыш. Смол хитрит, когда понимает, что его не возьмут: тихонечко просачивается на лестницу, спускается на первый этаж и ждет нас у подъезда. Мы ничего не подозревая, закрываем ключом дверь, выкатываемся на улицу и встречаем Дружищу. Он виновато косится своими янтарями в оправе седых ресничек.

– Стойте у лифта с коляской, а я быстренько верну Смола обратно, –инструктирую я.

– Мы боимся, хотим вместе, – слышится писк.

Оставляем двухколесную технику без присмотра и всеми руками и ногами подпираем двери лифта, чтобы вкатить люльку. Трехэтажное сооружение с дорожной сумкой на голове у мамы и собакой на ногах у всех, поднимается на пятый этаж.

Открываю дверь квартиры, чтобы запереть Смола, и вижу, был обыск: свет горит, шкафы распахнуты, обувь валяется, шапки на ботинках, пальто на рюкзаке, под ним мяучит уже соскучившаяся Буся.

«Можно не запирать жилище, воры подумают что уже были свои.»

Заплакала люлька.

Ладно, быстрее хлопаю дверью, поворачиваю ключ. «Смол, наверное, пошёл на балкон, искать конфеты»,– промелькнуло у меня в голове.

Жадно вдыхаю весенний воздух, подставляю лицо ультрафиолетовому поливу своих веснушек. Обида растворяется. Пока дети как солнечные зайчики мелькают в карусели, сосредотачиваюсь на теме исправления. «Сложно изменить мир, надо меняться самой».

Осеняет мысль, что домашние животные – наши часовые порядка.