Под кровью - грязь

   – Начнем с того, что нас он вообще не знает. В роли руководителя у нас выступает Артем Олегович, и вот Артему Олеговичу Гаврилин действительно может не верить. На всякий случай. И что Гаврилин знает точно, так это то, что получает не всю информацию. И его попытки уговорить Артема Олеговича могут иметь под собой еще одну основу.

   – Вы очень интересно интерпретируете мотивы Гаврилина. Я бы даже сказал – талантливо.

   – Я, между прочим, тоже был в свое время наблюдателем.

   – Действительно. Извините, я вас перебил. Вы что-то говорили об еще одной основе действий Гаврилина.

   – Он может пытаться заставить Артема Олеговича дать ему дополнительную информацию.

   – И как вы полагаете, даст?

   – Тут и полагать нечего, естественно, не даст.

   – Тогда из всего этого следует, что жить Гаврилину осталось не слишком долго.

   – Выходит так. И меня мучает вопрос – почему все-таки он так себя ведет? Он же расписывается в собственной ненужности для последнего этапа операции. Артем Олегович может совершенно спокойно списать его.

   – Вы несколько разочаровались в своем протеже?

   – Не исключено, что я несколько разочаровался в нашей системе. Самым уязвимым оказался человек, верящий в то, что мы не ведем с ним двойную игру.

   – Только давайте не будем скатываться в абстрактный альтруизм и филантропию. Таковы правила.

   – Я это знаю. Но, тем не менее, мы готовы уничтожить Палача, используя его чувство долга, а Гаврилина должна погубить вера в принципы и порядочность системы.

   – Так было всегда.

   – Тогда выходит, что мы с вами выжили в этой игре только потому, что не имеем этих слабых мест, не имеем чувства долга и веры в принципы?

   – Мы с вами выжили только потому, что смогли понять – правила могут меняться в ходе игры. Мы сами можем менять правила, но только в том случае, если, применяя эти правила, новые, только что придуманные нами, победим. Критерием оценки здесь является успех или неуспех. И если Гаврилин, следуя всем правилам и принципам погибнет – значит, он ошибся.

   – Почти по Талейрану, вовремя предать – это не предать, а предвидеть.

   – Почти. И для того, чтобы выжить в нашей с вами игре, нужно обладать изрядным запасом цинизма. Это очень помогает смотреть на вещи и взаимоотношения между людьми трезво.

   – Тогда нам нужно специально ввести курс для молодежи – прикладной цинизм.

   – Знаете, что делает вас особенно опасным и эффективным?

   – Благодарю за комплимент. Так что же делает меня таким опасным и эффективным?

   – Вы очень хорошо разделяете свои внутренние переживания и работу. Ваша тонкая душевная организация, я не иронизирую, поверьте, не мешает вам быть трезвым и жестоким.

   – Это ваша версия.

   – Это не только моя версия. И ваше счастье, что в молодости руководство распознало в вас такую двойственность. Иначе…

   – Иначе?

   – Иначе ваша склонность к словесным самокопаниям положила бы край вашей карьере. И не только ей.

   – Вы знаете, много лет назад у меня состоялся именно такой разговор с моим тогдашним начальством.

   – И?

   – И моя карьера не пострадала.

   – Чему я несказанно рад.

   – А я-то как рад!

   – Послушали бы нас сейчас наши подчиненные, посмеялись бы от души.

   – Не думаю. Наши с вами подчиненные несколько отучены от смеха по поводу своего начальства.

   –И это правильно. Но хватит об этом. Ваши прогнозы на ближайшее будущее?

   – Палач попытается выполнить приказ, и группа его останется в Центре досуга. Под похождениями Солдата и его людей будет подведена жирная черта. Перед началом операции сам Палач обрубит концы, ведущие к нам, так что ни одно расследование не даст ни каких результатов.

   – И мы сможем спокойно приступить к следующему этапу операции.

   – И мы сможем спокойно преступить к следующему этапу операции.

   – У вас есть кандидатура на его проведение?

   – Есть. Целых два.

   – Кто же?

   – Александр Гаврилин и Артем Олегович.

   – Тогда считайте, что только один.

   – Артем Олегович?

   – Я этого не говорил.

   – Это подразумевается.

   – Это вы сказали.

   – Гаврилину может помочь только чудо.

   – Вот видите – у него есть шансы.

   – И вы бы поставили на него?

   – Какие ставки? Мы с вами трезвые люди. Просто, если бы Гаврилин все-таки нашел бы выход – лучшей кандидатуры мы просто не нашли бы.

   – Иронизируете.

   – Отнюдь. Поскольку спасти Гаврилина может только чудо, то если оно произойдет, грех будет им не воспользоваться. Логично?

   – Логично. Только вот Гаврилину от этого не легче.

   – Не легче. Только нас Гаврилин будет интересовать лишь тогда, когда он выживет. А до тех пор нас интересует только успех операции. Согласны?

   – Кстати, об операции, у нас еще есть время пополнить список объектов для Палача. Чистить так чистить.

   Кровь

   – Нету его дома, – сообщил Бес Жуку, – я минут пять ждал чтобы он трубку взял.

   – Значит, будем ждать, – спокойно сказал Жук.

   Ждать. Бес поежился. Погода хреновая. Хоть бы скорее снег выпал. Эта сырость совсем душу вымотала. Палец, собака, чуть не загнил совсем из-за этой погоды. Бес осторожно почесал шрам.