Под крылом Ангела

Вот так! Знай наших!

— Что вы себе позволяете? — возмутилась Соня. — Не у себя ведь дома!

Вместо ответа Виктория принялась швырять на пол тарелки и бокалы. Жалкие личности, вы еще не знаете, что жизненный девиз Виктории Мурановской: «Еду, еду — не свищу, а наеду — не спущу!»

Она никому не спустит!

Барбара зашлась в новом приступе хохота.

— Бася, тебе что, все равно? — удивилась Соня.

Барбара только рукой махнула в ответ — пожалуй, что и все равно!

«Какая-то стерва бьет мой любимый дорогущий сервиз, да и хрен с ним! До посуды ли, когда разбито сердце?! В гостиной на полу устроили черт знает что? И на это наплевать! В жизни-то у меня небось бардак похлеще!»

Смех Барбары еще больше разозлил Викторию — чтобы не размениваться по пустякам, она потянула скатерть, и вместе с ней на пол полетело все, что стояло на столе.

Вышло эффектно и шумно.

Чувалов потрясенно заметил:

— Мать честная, нет ничего страшнее разъяренной женщины!

* * *

Барбара вглядывалась в Викторию минут пять, не больше, и ей этого хватило, чтобы понять, что за женщина перед ней — из тех, что своего не упустят, из их лап еще никто не вырвался. Волевой подбородок, самоуверенный взгляд — такая не знает сомнений и в принципе не склонна к рефлексии… При этом дама — к чему отрицать? — интересная, ухоженная, явно не вылезает из салонов красоты, рост, фигура — как говорится, все при ней.

Барбара отметила и оценила и общую фактуру, и одежду. Таким девушкам и в сорок, и даже в сорок с гаком больше тридцати пяти не дашь! Однако же Бася недоумевала — а чем, собственно, Виктория прельстила Эда? Вроде не его типаж. Ладно бы молоденькая старлеточка, но эта матерая волчица… Непонятно… Чем она его взяла? Статусом? Влиянием в мире синема? Обещаниями главной роли в каком-нибудь супербюджетном фильме?

Барбара что-то такое слышала о ней — тетенька, конечно, не из простых, возглавляет какую-то нехилую продюсерскую компанию, в ящике часто мелькает. Может, и впрямь у этого подлеца тут шкурный интерес?

Про саму-то Викторию все понятно: баба-робот. Спросите: «Это как?»

А так — когда ни чувств, ни эмоций, ни заморочек всяких там морально-нравственных. Прет себе, как танк, по жизни или по чужим жизням и даже не замечает. Она может быть исполнена в какой угодно модели и обладать какими угодно параметрами (Виктория все же отличается неким изяществом), но тем не менее от этого не перестает быть бабой-роботом.

И из-за этой бабы Эд ее бросил! Каково?!

А Бася, как и полоумная Марианна, о существовании Виктории и не догадывалась. Марианна, бедняжка, кажется, впала в ступор! Непонятно — то ли собственный выстрел произвел на нее такое впечатление, то ли появление Виктории ввело в транс, однако все это время она пребывает в не свойственном для нее состоянии — молчит и вполне миролюбиво прислушивается к ходу беседы, словно пытаясь понять, что вообще происходит и кто эта тетя, почему-то заявившая вдруг права на ее Эдуарда! И то сказать, остается только пожалеть бедную женщину — вот была одна блудница вавилонская, один враг, и вдруг он размножился — две блудницы, две соперницы, два врага. Ну как такое сразу переварить и осмыслить? Да что взять с Марианны, когда вон даже Барбара не может в себя прийти…

Итак, Эд завернул ей полную поганку — обрюхатил честную девушку и сбежал с продюсершей. Хорош субчик!

Кстати, Новый год, как следует из того дурацкого письма, они намеревались встречать вместе, и, судя по всему, довольно весело встретили. Что ж, теперь многое стало ясно.

Однако что-то в этой истории не вытанцовывается. Пазл не складывается. Как-то не только мимо этики (Непорядочно! Некрасиво! Скотина он после этого и подонок конченый!), но и мимо логики получается… Вот, спрашивается, при существующей (хи-хи, действующей) бабе-роботе Эд в новогоднюю ночь зачем-то пришел к ней, Басе. А на фига, спрашивается?

Вот этот пункт ей решительно не понятен. Попытаться, что ли, внести ясность? Чтобы уж во всем разобраться…

— Ну что ж, Эдуард, как говорится, очень мило! Чудесная новогодняя ночь, масса положительных впечатлений и новые, на редкость приятные знакомства, — усмехнулась Бася. — Вот только одного я никак не возьму в толк: зачем ты пришел ко мне? Поздравить с Новым годом? Но я не одинокая престарелая родственница и не нуждаюсь в твоей жалости! Сказать, что мы поспешили с решением о разрыве отношений? Но это как-то странно, учитывая тот факт, что ты поднялся ко мне, оставив в машине любовницу. Может быть, ты разъяснишь? Итак, зачем ты пришел?

— За паспортом! — ответил Эдуард.

— За чем? — изумленно переспросила Бася.

— Я оставил свой международный паспорт и несколько банковских карт в кармане серого пиджака от Армани, — пояснил Эдуард.

Бася, все еще не понимая, смотрела на него во все глаза.

— Черт с ними, с карточками, — простодушно признался Эдуард. — Но паспорт мне остро необходим! Именно сегодня!

— А при чем здесь я? — возмутилась Бася.

— Но серый пиджак висит в твоем шкафу! — теряя терпение, ответил Эдуард. — Я оставил его у тебя на прошлой неделе! Еще до всего, понимаешь?