Под крылом Не ангела

Белов говорил тихо, так чтобы не разбудить Веру. Когда он уходил, она, наверное, уже спала. Я бы и не расслышала его слова если бы в кабинете не стояла полная тишина.

Преодолев расстояние от дверей, до письменного стола, Белов поставил подставку с двумя большими стаканами кофе известной столичной сети кофеин, и занялся пополнением лотка принтера бумагой, которую принес с собой.

— Но тут написано — решила я уточнить.

— Да, это древне греческий, прочитать довольно сложно, но насколько мне помниться — ЛЕМНИСКАТА. Илюха в старших классах увлекся математикой, и потому что видел в ней красоту. В отличии от меня, например, я в уравнениях вижу только непонятные знаки и ни к чему не привязанные цифры — говорил улыбаясь, снова строя из себя шута, блондин.

— А если он называет женщину так, то? — вопрос вылетел сам, я точно не собиралась произносить его вслух.

— Ну на моем веку, таких в его жизни ещё не было — ответил Юра, и как не бывало продолжил — нажми мышкой кнопочку «продолжить печать». А что ты слышала, что он так кого-то называл?

— Тебя это точно не касается — голос Ильи в воцарившейся тишине, после вопроса Белова, имел эффект грома среди ясного неба, прямо перед грозой.

До меня долго доходило, почему Илья вошёл в кабинет через туже дверь что и Белов, несколькими минутами ранее. Дверь, ведущая в операционную, так и была закрыта, Даня всё так же был на страже, а Илья пересёк кабинет и положил на стол новую, ещё нераспечатанную пачку бумаги.

— Тебя где опять леший носит? — задал мой бородач вопрос своему другу.

— Бардак у тебя Илья в клинике, бумагу днём с огнём не сыщешь. Пришлось отлучиться в канцтовары за углом, вот по дороге кофе захватил. Нам ведь сон сегодня уже не светит? — ответил неунывающий друг, сверив время на наручных часах.

Нарочито суровый взгляд Ильи, брошенный на пачку принесенной им бумаги, совершенно не смутил Белова.

— Тебе взял как ты любишь, без молока, но с двойным сахаром.

Я же всё молчала и переводила взгляд с бородача на ту закрытою дверь, за которой, я надеялась, находиться моя собака.

— Вера ты зачем встала? То, что мы не повезли тебя в больницу ещё не значит, что ты здорова. И если тебе этот псевдодоктор что-то сказал, то не верь ему. После того как со всем разберёмся я сам отвезу тебя в больницу и прослежу чтобы ты осталась под наблюдение специалистов.

Вот тут всё начало становиться на свои места, бородач снова на меня ругается и снова разговаривает со мной как с неразумным дитём. Но сейчас у меня нет желания что-либо доказывать или спорить с ним, да пусть я не разумная, да вечно со мной что-то случается, да я даже соглашусь с ним в этом частично. Сейчас самое важное для меня другое.

— А что с Мультяшей? Где она? Почему дверь закрыта — спрашиваю и показываю рукой на ту дверь, что сторожит черный монстр.

— Вера ты сейчас ей не поможешь. Сейчас всё зависит уже не от нас — и вновь в голосе Ильи нежность.

Неужели всё так плохо. Надежда что жила в душе начала угасать. Не сдерживая порыва, я уже обнимала его за шею и смотря в его тёмно-серые глаза просила.

— Илюша пусти меня к ней, пожалуйста

— Вера, ты только хуже себе сделаешь — Илья утирает одной рукой мои слезы, которые я не замечаю, а второй прижимает к себе.

— Илюша, я обещаю потом буду во всём слушаться, даже в больницу сама поеду, пожалуйста — я пытаюсь поймать его взгляд.

Он не выдерживает и прижимает мою голову к своей груди.

— Хорошо. Но пойми, всё что можно я сделал. Если она и выживет, то щенки вряд ли…

Глава 26

Осмыслить слова Ильи смогла потом.

Первоначально было важно, что мой бородач согласился отвести меня, а вместе со мной и черного монстра в помещение, где несколько часов назад он боролся за жизнь моей собаки.

Перед этим мне был вручён новый костюм зеленого цвета, штаны и кофта без пуговиц и молний, на ноги обула свои балетки. Тётя проснулась, когда пришел Илья, но в наш разговор не вступила. Они с Юрой остались в кабинете.

Выйдя из кабинета, мы пошли дальше по коридору, миновав дверь операционной. В одной из палат и была моя Леди, рядом с ней суетилась Оксана. Девушка, ни выказала удивление моему появлению и, отчитавшись перед наставником, покинула палату.

Мультяша выглядела всё так же, как тогда в машине, беззащитной и почти бездыханной. Что делал Илья, какие процедуры, уколы, капельницы ставил, не знаю, да в принципе даже если он даст мне полный отчет, я в нем почти ничего не пойму, так же, как и в тех карточках.

Да, хорош витать в облаках, пора начинать учится, теперь я точно знала, что приложу все усилия и буду если не таким же отличным ветеринаром как Илья Широков, то уж точно буду стремиться стать хорошим специалистом.