Под крылом Валькирии

– И что, никто ничего не видел? – Прикрыв глаза, я восстановила в памяти картинку больничного двора.

Вход в здание, от него – дорожка к будке охраны, ворота, калитка. Ворота и калитка заперты, охранники бдят в меру своей испорченности. Высоких деревьев… а есть высокие деревья, далековато от забора, правда, с метр где-то. Рядом камеры подмигивают. Но если не брать их в расчет, даже не слишком спортивный человек, обуреваемый желанием выйти на свободу, мог бы выбраться. Забор… с двухметровой высоты да в кустарник не так уж сложно сигануть.

– Никто и ничего. Потом, правда, охранники записи с камер подняли и увидели: утром, около четырех, крадется худой парень в больничной пижаме, оглядывается вокруг и идет к забору, там, где яблони растут, слева от входа. Забирается на дерево, сигает на забор, что та белка, и скрывается снаружи.

– Алена, откуда вы так хорошо все знаете? Вы же не охранник, – поинтересовалась я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более недоверчиво.

– Ой, да у нас тут большая деревня, как и везде, – отмахнулась девица. – Охранники после нагоняя от главврача всем желающим рассказывали, что стряслось, и показывали видео с камер. А потом полицейские приходили и тоже всех допрашивали.

– И что же, никто и ничего не видел?

– Никто и ничего. И вокруг… когда выяснилось, что пациент сбежал, вызвали вторую смену охранников и пустили их прошерстить окрестности. Но в четыре утра никаких прохожих не было. И куда он делся, неизвестно.

Я строго посмотрела на медсестричку, ничего не говоря. Записала ее телефон и попрощалась. Уже веселее.

Набрала Катю, узнала, что у той все в порядке – сидит и платье дошивает. После чего исследовала обстановку.

Бежать в лес – верх идиотизма. В нашем местном лесу ни грибов, ни ягод днем с огнем не сыщешь. Есть частный сектор, сравнительно рядом – километрах в полутора от больнички.

Съездила туда, поболтала с народом. Какой-то мальчишка с восторженным придыханием рассказал, что у его соседки стянули с веревки шорты и майку-«алкоголичку», скандал, говорит, по всему поселку гремел! И было это аккурат четвертого июля с утра.

Откуда знает? Так он в этот день в лагерь собирался, рано встал, вещи свои решил собрать. Ну, и увидел, как тетя Василиса выскочила – и ну орать, костерить соседей-пьянчуг: последнее, мол, утащили!

И все, следы парня затерялись. Если бы все произошло вчера-сегодня, я бы их отыскала. Ни один человек не способен раствориться в воздухе. Остаются отпечатки ног на грунтовке, свидетели, пусть и видевшие потеряшку мельком. Ну, и так далее. Но прошло чуть больше двух недель.

И что, получается, парняга свистнул майку с шортами и пошел штурмовать неприступную красавицу? А зачем пугал? Решил, что она виновата в том, что он в дурдом угодил? А где он сейчас? Как и где живет? Бомжевать – это тоже уметь надо.

Я набрала номерок приятеля, у которого есть выход на местное братство бомжей. И попросила выяснить, не появлялся ли в этом обществе «новенький»? Описала Бурлакова. Тот пообещал порасспросить, но инфа будет – если будет – не раньше чем завтра. На том и распрощались.

После чего пробила по своей любимой базе теннисиста Андрея Терехина.

Ну, что я могу сказать? Этот на многое способен. Папа – депутат одного из тарасовских микрорайонов, а строит из себя чуть ли не губернатора. Мама – владелица салона свадебных платьев, одного из самых элитных. Сам «золотой мальчик» в теннис решил податься. Правда, играть толком и впрямь не умеет. Но какая ругань в комментах под его фотками в соцсетях! Он обижается, ругает всех, кто смеет его критиковать. М-да.

Написала: «Андрей, ты классный! Встретимся, расскажешь мне про теннис?» – и отправила.

После чего поехала к Кате домой.

Глава 4

Добравшись до жилища клиентки, я бросила сумку с необходимым оборудованием и взглянула на часы. Было почти девять вечера, а значит, самое подходящее время для того, чтоб совершить вылазку в сквер, где Александр выслеживал Екатерину.

– Жень, что-нибудь удалось выяснить? – не успела я переступить порог, бросилась ко мне Катя.

– Ничего особенного пока, – пожала я плечами. Не пугать же ее?

– Катя, вы не против прогуляться до магазина? – спросила я свою клиентку.

Та отложила свое шитье и пожала плечами.

– Если вы пойдете со мной, то да. Все равно у меня из продуктов только крупы и остались, еще пельмени замороженные. Но питаться гречкой мне порядком надоело, и от пельменей воротит…

– Помните, как мы с вами договаривались? Вы идете впереди, я следую за вами. Никто не должен догадаться, что мы с вами знакомы.

– Хорошо, – кивнула женщина. – Только нам надо выйти из дома порознь, а то это будет подозрительно…

– Естественно, – согласилась я. – Я пойду впереди, вы спустя какое-то время выйдете из подъезда и пойдете к скверу. Я буду следовать за вами, только, пожалуйста, ведите себя естественно.

– Ладно, я поняла, – проговорила Катя. – Мне надо только карточку взять и сумку…

Как мы и условились, первой из подъезда вышла я, Катя осталась на лестничной площадке.