Под крылом ворона

И сейчас Мари беспокоилась о каждом, не зная, что ждёт дальше каждого из них. Но помнила, какими реальными оказались видения про отца. Слишком поздними. Возможно, она могла его спасти — или попробовать увидеть будущее, но без надобности не обращалась к тлеющим травам и собственному колдовству.

Рынок вообще-то не был рынком, просто название так давно устоялось, что никто не менял. Это просто было место встречи со всеми, кто предпочитал колдовской мир современному и не гнушался всеми удобствами цивилизации.

Поёжившись от сырости, Мари с досадой подумала, что тонкая органза с россыпью бусин, конечно, красива и сочетается с кружевом перчаток, но в ней весьма зябко. И обрадовалась, когда увидела Одетт около эзотерического магазинчика. Драная сетка колгот, короткая юбка с заклепками и вязаная кофта с пришитыми перьями, пуговицами и лентами. Взгляд вечной девчонки, которому не стоило верить. Ведьма, умеющая менять свой облик. Мари помнила её такой ещё, когда мама привела её на рынок. К удивлению многих, они стали хорошими подругами и часто встречались на рынке просто поболтать. Или прогуляться по тихим улицам.

Именно Одетт когда-то научила её пить абсент, а Мари потом с гордостью показывала удивленному Кристоферу, хоть тот и не проникся.

— Тебя давно не было, — хрипловато проговорила Одетт. — Пришла узнать новости?

— Бродят слухи о Красной Охоте.

Мари не стала ходить вокруг да около, зная, что подруга этого не любит.

— Если ты только за этими новостями, то даже не знаю, обрадуешься ты или огорчишься. Но Охота и правда началась.

— Почему же я должна обрадоваться?

— А кто сказал, что Охота — это зло? Или ты, как и все, веришь в те истории про резню и улицы в крови? Охота не про убийство колдунов, а про пробуждение древней магии. Рано или поздно такое случается.

Этого Мари и правда не знала, как, наверное, и Кристофер. Одетт она доверяла, у той был чёткий принцип — говорить правду. Никаких скользких ответов или недомолвок, но не всем это нравилось.

— Значит, кто-то пробуждает древнюю магию? Зачем и как?

— Этого не знаю. Как и охотников, но все уже на ушах стоят. Лоусоны даже приём устраивают через несколько дней.

— О, я не знала.

— Вас там точно ждут. Может, прислали приглашение твоему брату.

Лоусоны больше других чтили свою принадлежность к колдунам и выступали посредниками между теми, кому ближе таинства и ритуалы, и миром технологий и бюрократии. Их услуги пользовались популярностью, но между ними и Уолтонами всегда шла негласная борьба.

Отец никогда не выставлял напоказ ни свой достаток, ни колдовство, а вот Лоусоны любили устраивать красивые вечеринки с налётом напускного аристократизма и пафоса.

Но сейчас это было удобно — собраться вместе и обсудить новости.

Мари хотела предложить Одетт выпить чашечку кофе, но пришло сообщение от Кристофера — с Эндрю беда, и его стоило срочно найти.

— Мне пора. Увидимся через несколько дней?

— Да. Я даже надену юбку длиннее, чтобы не смущать этих выскочек.

— И она будет прозрачной, как в прошлый раз, — усмехнулась Мари.

— Никто не возмущался, между прочим. Иди уже, ты нужна мальчикам.

* * *

Мари никак не могла успокоиться, пока ждала братьев. Кто? Зачем? Почему? Десятки вопросов. Почему именно в доме туманов и снов?

Главное, что Эндрю нашёлся. И он не один.

Правда, когда они с Кристофером вошли в квартиру, то тот только жался к брату и твердил, что он больше не сможет. Грёзы всегда отпускали с неохотой своих жертв. Время близилось к вечеру, и ночь предстояла долгой — скорее всего, Эндрю не сможет даже толком поспать.

Для Мари он всегда оставался маленьким братом, который плохо спит и обожает музыку, но с собственной крошащей силой внутри. Крепким щитом.

Сейчас Эндрю метался и продолжал шептать о чужих смертях, о том, как заставляют снова и снова направлять заклинания ради смерти других.

Кристофер сидел рядом и крепко сжимал руку. Раньше, в детстве, Эндрю часто казалось, что под кроватями притаились монстры, а за окном кто-то хочет проникнуть в дом. Его успокаивал размеренный голос брата и чьё-нибудь тепло рядом.

— Я побуду с ним. Мне кажется, ему становится только хуже.

— Может, тебе чай сделать?

— Да, спасибо. Та женщина в доме туманов и снов звала тебя в гости.

— Обойдётся, — резче, чем стоило, ответила Мари. — И я не хочу это обсуждать.

Кристофер настороженно посмотрел на сестру, но промолчал. А когда она вернулась с термосом с ароматным чаем и села прямо на ковёр рядом, короткая вспышка боли и злости улеглась. Только спокойствие.

— Одетт говорит, что Охота не про убийство колдунов. Может, поэтому Эндрю не тронули. Хотели чего-то другого.

— Я думал об этом. Может, проверяли, как снизить его щит. Или убрать совсем.

— Ты получал приглашение от Лоусонов?

— Только сегодня пришло. Но если Эндрю будет всё ещё плохо, я никуда не пойду.

Мари прикрыла глаза и кивнула. Она слушала, как один брат ворочается в плену мутных кошмаров, чувствовала, как бьётся сердце другого. И верила, что они выдержат любую Охоту.

Глава 4

Эндрю с детства боялся закрывать глаза.

Вдруг мир неотвратимо поменяется без его ведома.