Под Куполом. Том 2. Шестое чувство

Еще десять человек складывали большую палатку-лазарет. Остальные занимались самой древней из армейских работ: убирали территорию. Тупое, конечно, занятие, но никто не возражал. Ничто не могло позволить им забыть кошмар, который они видели вчера, однако сбор оберток, банок, бутылок и окурков хоть как-то отвлекал. Еще немного, и завертятся лопасти большого «чинука». Солдаты поднимутся на борт и улетят куда-то еще. Членам этой похоронной команды не терпелось перебраться в другое место.

Среди прочих убирал мусор и рядовой Клинт Эймс из Хикори-Гроув, штат Южная Каролина. С большим зеленым пластиковым мешком в руке медленно шел по вытоптанной траве, изредка поднимая брошенный плакат и сплющенную банку из-под колы, чтобы этот говнистый сержант Гро видел, что он работает. Эймс чуть ли не засыпал на ходу и поначалу подумал, что стук, который слышит (будто костяшки пальцев постукивали по толстому блюду из пирекса), часть сна. А что еще он мог подумать, если постукивание вроде бы доносилось с другой стороны Купола?

Клинт зевнул и потянулся, положив руку на поясницу. В этот момент стук повторился. И действительно, доносился он из-за зачерненной стены Купола.

К стуку присоединился голос. Слабый, эфемерный голос призрака. По телу Эймса побежали мурашки.

– Есть кто-нибудь? Кто-нибудь слышит меня? Пожалуйста… я умираю.

Боже, он уже раньше слышал этот голос! Это же голос…

Эймс бросил пластиковый мешок и побежал к Куполу. Положил руки на почерневшую, еще теплую поверхность.

– Ковбойчик? Это ты?

Я схожу с ума. Быть такого не может. Никто не мог бы выжить в этом огненном смерче.

– Эймс! – гаркнул сержант Гро. – Какого черта ты там стоишь?

Он уже собирался ответить, когда из-за черной поверхности вновь послышался голос:

– Это я. Не… – Надсадный, лающий кашель. – Не уходи. Если ты здесь, рядовой Эймс, не уходи.

Теперь появилась рука. Такая же призрачная, как и голос, с измазанными сажей пальцами. Она протирала окошко на внутренней, закопченной поверхности Купола. Мгновением позже показалось лицо. Сначала Эймс и не узнал ковбойчика. Потом понял, что подросток в кислородной маске.

– У меня заканчивается воздух, – просипел ковбойчик. – Стрелка в красной зоне… последние полчаса.

Эймс смотрел в полные ужаса глаза ковбойчика, а тот смотрел на Эймса. В голове рядового осталась только одна мысль: не дать ковбойчику умереть. После того, что он пережил… хотя Эймс не мог понять, как ковбойчик это пережил.

– Послушай меня. Опустись на колени и…

– Эймс, гребаный бездельник! – Сержант Гро большими шагами направлялся к нему. – Прекращай сачковать и принимайся за дело! Мое терпение лопнуло, козел вонючий!

Рядовой Эймс игнорировал его крики. Не отрывал глаз от лица, которое смотрело на него сквозь, казалось бы, грязное стекло.

– Ложись на землю и сотри снизу копоть. Сделай это, парень, немедленно.

Лицо исчезло, оставив Эймса надеяться, что ковбойчик исполняет его просьбу, а не лишился чувств.

Рука сержанта Гро легла ему на плечо:

– Ты оглох? Я велел тебе…

– Тащите сюда вентиляторы, сержант! Нам нужны вентиляторы!

– Что ты не…

– Здесь кто-то выжил! – проорал Эймс в ошарашенное лицо сержанта Гро.

7

Только один кислородный баллон остался в красном возке к тому времени, когда Сэм Бухло прибыл в лагерь беженцев у Купола, и стрелка манометра лишь самую малость не дошла до нуля. Он не возражал, когда Расти взял его маску и приложил ее к лицу Эрни Кэлверта, только подполз к Куполу рядом с тем местом, где сидели Барби и Джулия. Вновь прибывший опустился на четвереньки и глубоко вдохнул. Корги Горас, сидевший около Джулии, с интересом на него посмотрел.

Сэм перекатился на спину:

– Не так чтобы хорошо, но лучше, чем было. Остатки в этих баллонах всегда хуже, чем то, что наверху.

А потом – невероятно – он закурил.

– Затушите сигарету, вы что, с ума сошли?! – крикнула Джулия.

– До смерти хотелось покурить. – Сэм глубоко затянулся. – С кислородом не покуришь, вы понимаете. Внутри все взорвется. Хотя есть люди, которые это делают.

– Да пусть курит, – заметил Ромми. – Едва ли табачный дым хуже того дерьма, которым мы дышим. Насколько мы знаем, смола и никотин в его легких только предохраняют от еще более вредной гадости.

Расти подошел, сел.

– Этому баллону капут, но Эрни успел несколько раз вдохнуть. Ему, похоже, стало легче. Спасибо, Сэм.

Тот отмахнулся:

– Мой воздух – твой воздух, док. По крайней мере был. Слушай, а ты не можешь сделать больше с помощью какой-то штуковины в твоей «скорой»? Парни, которые привозят мне баллоны – привозили, до того как все накрылось медным тазом, – могли его делать прямо в своем грузовичке. Как-то они называли эту штуковину, вроде бы какой-то насос.

– Кислородный экстрактор, – кивнул Расти, – и ты прав, он у нас есть. К сожалению, он сломался. – Блеснули его зубы, возможно, в усмешке. – Уже три месяца как сломался.

– Четыре, – поправил его подошедший Твитч. Он смотрел на сигарету Сэма: – Слушай, а еще у тебя нет?

– Даже не думай! – воскликнула Джинни.