Под луной

ОПЯТЬ ЗАТОСКОВАЛ

Поджидал письмо моряк...

В Сингапуре и в Бомбее
Настроенье было – мрак,
Ну, хоть вешайся на рее!

И пришло! Неважно, чьё!

Важно – краля написала!
И моряцкое житьё
Заискрилось, заиграло.

Рубка, мачта – жар-горят

От белил обыкновенных,
И в машине, говорят,
КПД возрос мгновенно!

Тут и там он, как юла,

Рад друзьям, доволен пищей.
И каютного угла
Распрекрасней нет жилища!

Вот опять затосковал –

Все о той далекой дуре!
Понимаю, сам бывал
Я в такой соленой шкуре.

19.05.1984. Аравийское море

ЧЕРНОВИК

Я бросил курить...

Потрачено столько...
Считай, два десятка лет...
Пахнет снег...
Спросите у некурящих...
Конечно, мы все там будем...
Но это другой вопрос...
Деньги на цветы для любимой...
Пачка сигарет – надгробие поэта...

1984

В ЗАЛИВЕ ЛА-ПЛАТА

Июнь на дворе, а погодка строга,

Просвета ни справа, ни слева, –
Как Блок говорил, «за четыре... шага» –
На траверзе Монтевидео.

Испаноязычием полнятся рты:

Куанто куэсто[7]... мэркадо[8]. Мы айросом-ветром по ноздри сыты
В бурлящем заливе Ла-Плата.

Еще – на роток не накинешь платок:

– Салаги, не вешайте носа! –
То боцман по-русски ведет диалог
С командой. Излишни вопросы.

Журчанье в шпигатах. И вздохи в трюмах.

И рубка белей коленкора.
Но пышет труба, как сигара в зубах
Железного конкистадора.

И вот на причал указует бушприт:

Там пальмы сквозят и бананы,
И страстью сочатся глаза сеньорит
В стремительном вихре канкана.

1988. Южная Атлантика