Под луной, или Пара для альфы (СИ)

- Мне нужно время, - сказала я тогда, превратив истерить и заняв более осознанную позицию. – Я не прощу себя, если Кару не найдут, и не прошу этого от других. Но мне нужно время.

Деймос поцеловал меня в лоб, прижав к себе, и ещё раз заверил, что все будет хорошо.

Так искренне и в то же время… Нет, так успокаивают маленьких детей, когда сами ни капельки не верят в сказанное.

- Я больше ничего не знаю об Адаме, - вздохнула я через несколько минут разговора. – Я не знала, что они с отцом занимаются такими вещами.

Вспомнила распростертое тело на белоснежном полу торгового центра. Адам тогда не проронил ни слова, лишь беспристрастно смотрел на лужу крови, собиравшуюся у головы его родителя. Прижал к себе бессознательную Кару и кивнул кому-то, уходя с места действий.

Ее белоснежные волосы были перепачканы в крови, а голова, откинутая назад, колыхалась с каждым его уверенным движением.

Я тогда кричала. Сильно кричала, срывая связки и дёргая за руку Эрика. Не замечая боли парня и терзая руку, повисшую плетью вдоль его тела. Не могла ни о чем думать. Он и так был ранен мужчиной, лежащим почти что у наших ног. Защищая меня. На Кару его бы просто не хватило – не успел, слишком ослаб.

Адам обернулся напоследок, чтобы посмотреть на меня чужим взглядом и мазнуть им по Эрику.

Словно пытался запомнить его. И вернуться позже.

А потом исчез.

- Ты и не должна была знать, - вздохнул Деймос, вырывая меня из болезненных воспоминаний.

 Сейчас, рассказывая обо всем, я словно погрузилась обратно в этот момент.

Пережила все заново, успела похоронить себя, ужаснуться смерти другого и погрузиться в омут отчаяния.

А потом Деймос опять ушёл, оставив меня одну. Вернулся уже под утро, измотанный и уставший, но спать я так и не ложилась.

- Ну что? – вскочила я с кресла, откидывая телефон с открытой вкладкой городских новостей.

- Нет.

Всего одно слово окончательно выбило у меня почву из под ног.

Нет.

Кара, трогательная и прекрасная, невинная домашняя девочка, она и так потеряла брата и свою вторую сущность, свою половину. А теперь погибла, ища любовь и свою целостность? Доверившись мне и своему сердцу?

- Нет, - заплакала я, мотая головой из стороны в стороны. – Нет...

Деймос подошел ближе и крепко обнял. Он успокаивающе гладил меня по голове и что-то тихо-тихо шептал мне в волосы.

А потом рассказал про группу людей, охотящихся на оборотней, и что им удалось выяснить. Их было немало по всему миру.

Они вербовали военных, и отец Адама успешно присоединился к ним после службы, навыки его жены тоже оказались как нельзя кстати. Что не скажешь о сыне, который операциям только мешал. Пока не повзрослел.

« Отец военный, мама преподавала химию и биологию в старших классах, теперь она… домохозяйка», - вспомнила я разговор Адама с моей мамой, когда мы пили у нас чай.

 Рассказал, как Адам толкал наркотики в одном элитном клубе. Только это были не совсем наркотики, а продавал их он исключительно оборотням.

Вещество блокировало способность оборота и притупляло реакции.

Изобретение его матери, позволившее им занять определенный статус в среде охотников.

Я вспомнила миссис Хаттерс. Не так я представляла себе сумасшедших ученых, вовсе не так. Немного отстранённая и холодная женщина даже со своим сыном, но в общем абсолютно обычная.

Кто мог знать, что она убивает в промышленных масштабах?

- Зачем? – только и спросила я осипшим голосом, когда Деймос закончил.

- Мы другие.

Я кивнула, принимая ответ.

А зачем воюют религиозные фанатики? Зачем убивали людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией и чернокожих? Зачем истребляли рыжеволосых «ведьм»?

Это человеческая глупость, не больше и не меньше.

А после я ушла. Вернулась в привычную жизнь.

Но, если подумать, привычной ее теперь точно не назвать.

 Я вернулась в иллюзию привычной жизни.

Где-то рядом прогремел гром. Я с опаской подняла глаза на небо и поежилась от холода. И с трудом подавила желание обернуться на чёрный автомобиль, сопровождающий меня от университета. За эту неделю я так ни разу принципиально и не села в предоставленную мне машину. Но дождь – серьёзный аргумент.

Поэтому я лишь ускорила шаг и отмела идею зайти в магазин. Последние дни я питалась исключительно булочками и замороженной пиццей, дальше так жить нельзя.

- Я дома, - произнесла в пустоту тихим шепотом и провернула ключ, закрывая дверь.

В ответ лишь тикали старые часы в маминой комнате. Одиночество тяжело давило, заставляло чувствовать себя, как в вакууме. Даже топот маленьких кошачьих ножек очень обрадовал бы меня сейчас.

А в последнее время я вообще приучила себя к мысли, что никогда теперь не останусь одна. Метка оборотня иногда саднила, напоминая о днях, проведённых с ним, и от чего я добровольно отказалась. Становилось неимоверно больно ощущать себя одинокой.

Я прошла на кухню и поставила чайник. За окном полил дождь, и капли громко тарабанили по стеклу.