Под маской дьявола (СИ)

— Тогда стоит заменить одно лекарство другим, — подмигивает он и тут же набирает чей-то номер. — Сомерс, ну что, он привезет ее?

— Да, только он просит оплату вперед.

— Скажи, что это для Мэтью, и он сразу забудет, а позже мы завезем бабки.

— Хорошо.

— Кого должны привезти? — спрашивает Кэти, и он качает головой.

— Маленьким девочкам рано знать такие вещи. Пошли, поужинаем и сбежим отсюда на пару часов, чтобы Мэтью мог немного развлечься.

Кэти поджимает губы и кивает, махая на стол.

— Я хотела приготовить ужин, но твой друг решил, что у него получится лучше, поэтому мой сюрприз — его рук дело! — улыбается она, и он целует ее в губы.

— О, малышка, ты просто попробуй. Когда Мэтью начинает готовить, ему нет равных, он просто Бог на кухне!

— Или дьявол, — пошептала она и, попробовав кусочек мяса, кивнула. — Правда, вкусно.

Она пожала плечами, игнорируя все, что произошло до этого, потому что решила, что не собирается тратить время на этого ненормального психа.

— А это что? — спросил Эндрю, протягивая тарелку к фруктам.

— Ну, это фондю, — торопливо сказала она, вспоминая, как Мэтью макнул большую клубнику в шоколад, и кончики его пальцев тоже испачкались.

Он облизал их, смотря прямо ей в глаза, словно провоцируя на какое-то действие. Сглотнув от такого яркого воспоминания, она покачала головой и отказалась от угощения.

— Что? Ну нет, ты должна это попробовать, — сказал он, и она кивнула, поняв, что Эндрю не отстанет.

После того, как они поужинали, Эндрю заглянул в комнату к Мэтью.

— Мы ненадолго уйдем, справишься один?

— Пока мамочка.

— Сильно не шали, Мэтти, — улыбка Эндрю была озорной и лукавой, и Мэтью нахмурился.

— Вали малыш.

После того как они ушли, он еще минут пять полежал на кровати, понимая что проголодался, но когда вышел в гостиную, его ждал ошеломительный сюрприз в виде голой девочки, сидящей на коленях возле его двери.

— Ты кто?

— Твоя таблетка, — ее голос был нежным, и он подошел ближе, поднимая ее голову вверх.

Очуметь.

Глаза яркие и разные. Один голубой, второй карий. Черный веер ресниц обрамляет кошачий разрез глаз, а полные губы манят к ним прикоснуться и он от такого зрелища начинает сильнее поглаживать ее скулу.

— Как много раз тебя надо принять, чтобы боль притупилась?

— Столько, чтобы она прошла навсегда.

Её улыбка это что-то дьявольское, порочное, с примесью греховного вкуса и запаха.

— Не пройдет, уже пробовал, — он тянет ее наверх и она поднимается, давая разглядеть себя в полной мере, и то, что он видит, ему определенно нравится. — Любишь пожестче?

— Все как ты захочешь.

— Как захочу? — он улыбается, поворачивая ее к себе спиной и опуская взгляд на круглую попку, проводя рукой по спине, и прихватывая одну ягодицу. — Правило только одно: никаких поцелуев в губы!

— Все как ты захочешь.

— Тогда мне виски и твой ротик на члене!

17

— Ты поговорил с ним?

— Нет, и я тебя прошу, не лезь в это, хорошо? Его семья это табу для всех, даже для меня, — бросил Эндрю, обнимая Кэти за талию, гуляя по пирсу. — Он слишком близко воспринимает все к сердцу. Но если захочешь проверить, насколько он псих, просто спроси про них, — он засмеялся и тут же уткнулся в ее волосы.

— Его мама жива? — спросила шепотом Кэти, и он кивнул.

— Если это можно назвать жизнью.

— Она больна?

— Кэти, зачем тебе это?

— Потому что хочу понять, почему он такой невыносимый гавнюк?

— Думаешь, что если узнаешь правду, поймешь его поступки и его самого? — он цинично улыбался, качая головой. — Он самый скрытный человек и никогда ничего не скажет тебе, только если сам не захочет. Он все время закрыт, всегда один, если ты понимаешь, о чем я, — он пожал плечами. — У него с отцом крупный скандал произошел на почве матери, и он ушел из дома. Он единственный из нас, у кого есть полная семья, но которая ни хера не цельная. Отец гандон, мать парализована, а сестре всего пятнадцать…

— Парализована?

— Черт! — он ругнулся, понимая, что невольно все выложил и тут же обхватил ее за плечи, заглядывая ей в глаза.

— Не вздумай сказать ему, что ты знаешь. И еще, никогда, ни при каких обстоятельствах, не смей жалеть его! Клянусь, даже я не смогу помочь, если он узнает о том, что ты знаешь. То, что происходит сейчас, цветочки, поверь. Была бы ты парнем, он смело набил бы тебе рожу, как это вышло у нас. Первое время, когда я спрашивал его о семье, он кидался на меня, жалея о том, что по пьяни сболтнул лишнего, поэтому пьет редко, всегда старается держать все эмоции под контролем, как и ситуацию. Поэтому прошу, не сболтни, потому что в противном случае, тебе может и не прилетит, а вот меня он разукрасит как яйца к Пасхе!

— Но ты же понимаешь, что это не мы виноваты в этом? Почему мы должны закрывать глаза на то, что он психованный ублюдок?!

— Потому что он мой друг, Кэт! Я люблю его как брата, как отца, которых у меня, никогда не было, он единственный кто заботится обо мне, в своем понимании конечно, — улыбнулся он. — Он моя семья, понимаешь?

— Понимаю, что это ненормально, — пожимает она плечами.

— Просто если вдруг это случится, и он услышит это от тебя, просто беги, хорошо?