Под маской дьявола (СИ)

Как только его переводят в палату, в нее врывается Кэти с размазанной тушью и красным лицом и тут же бросается на него с кулаками.

— Ублюдок, какой же ты ублюдок, Ковак!

— Уймись Кэти, он получил по заслугам, — бросает он, спокойно скручивая ее за руки и прижимая к себе спиной. — Или может мне стоит рассказать его родителям, что он делает с тобой, пока они не видят?

Она тут же замирает и, вырвавшись от него, отворачивается, пытаясь успокоиться.

— Не говори им. Это разобьет их сердце.

— Тогда будь добра, позвони Эндрю и скажи, что ты слегка погорячилась, когда сказала, что не хочешь его больше видеть, и еще… — он подошел ближе, склоняясь к ее уху и обдавая своим горячим дыханием. — Если бы ты быламоейдевочкой, я бы сломал ему не только челюсть! И на будущее… Эндрю слишком любит тебя, чтобы причинить боль, поэтому все делал я, и если ты захочешь все высказать, начни с меня, а еще лучше с его родителей.

— Думаешь, что если ты заступился за меня, то я стану благодарности тебе рассыпать?

— Ах, прости, мне показалось, что тебе это было, не очень приятно, но если это не так, вперед. Как только этот ублюдок поправится, можете продолжать целоваться и зажиматься по углам, вот только Эндрю уже будет не до тебя. Поэтому если ты в своем уме, советую заткнуться и сочинить для родителей более-менее правдоподобную ложь, потому что если имя Эндрю всплывет, я за ним вернусь, ясно? — глаза Мэтью сканируют ее всю и она, обняв себя за плечи, отворачивается, роняя слезы и смотря в окно.

— У тебя есть семья, и тебе не понять какого это, когда кто-то хорошо к тебе относится, принимает тебя в семью и называет дочкой, — шепчет она, кусая губы и Мэтью уже взявшись за ручку, застывает на месте. — Тебе хочется сделать все возможное и невозможное, только бы они гордились тобой. И ты начинаешь терпеть все что угодно, и от кого угодно, чтобы не лишиться этого.

— Я должен здесь аплодировать?

— Ты должен свалить и больше никогда не появляться в моей жизни, придурок!

— А ты должна научиться не совать свой нос в чужие проблемы, потому что своих не видишь.

— Придурок!

— Захлопнись Кэти! — рычит он, и она поворачивается к нему, и показывает средний палец, а у него рвет крышу и он бросается к ней, вцепившись в плечи.

— Иди к черту!

— Уже там…

Он впивается в ее рот с остервенением и такой болью, что она скулит, но он не выпускает ее, намеренно кусая и провоцируя. Его захват слишком сильный, поэтому она не может вырваться и даже голову повернуть, потому что его ладонь, обхватившая шею, сжимает с чудовищной силой, не позволяя увернуться.

Кэти чувствует, как его язык врывается и ласкает губы, слизывая кровь с ранок, что оставили его зубы и плачет, потому что понимает, он вновь использует ее.

Она повисает и Мэтью пользуется этим, вжимаясь сильнее, чтобы почувствовать ее всю. Она упирается кулачками в торс, но он буквально распластывает ее на груди, упираясь своим возбуждением ей в бедро.

Она открывает глаза, замечая, как он смотрит на нее, тяжело дыша, слегка оторвавшись от губ, и как нежно трогает рукой ее скулы.

— Не заставляй меня причинять тебе боль, Кэти, я этого не хочу!

Она закрывает глаза, и слезы градом рвутся наружу, пока он прижимает ее к себе не в силах понять, что сейчас произошло. Как только ее плечи прекращают трястись, и она пытается вырваться из его стальных объятий, он вновь смотрит на губы, которые уже припухли и налились синевой.

— Прости, я не хотел. Не знаю, что на меня нашло…

— Хотел, потому что ненавидишь меня, — прошептала она, пытаясь отодвинуться от него, но он держит.

— Не правда.

— А как тогда это называется? Урок? Наказание?

— Кэти, ты снова начинаешь…

— Да я еще и не заканчивала!

— Захлопнись, Кэти.

— Иначе что? Снова накажешь?

— Скорее залюблю, — он улыбнулся, опуская глаза на ее губы и дотрагиваясь до них языком.

— Ты что творишь? — она выворачивает руку и бьет его. — Совсем уже с ума сошел?

— А что, ты вроде как рассталась с Эндрю, нет? Прости, твои слова: «Я больше не хочу тебя видеть», мы видимо восприняли неправильно, как и ситуацию с твоим братом, да?

Она отвешивает ему пощечину, и он сжимает ее руки, прижимая к себе.

— Еще раз ударишь, и я тебя трахну, чтобы ты научилась выбирать противника по себе!

Его слова тихие и от того, как он смотрит на нее исподлобья, ее начинает трясти от страха.

— Прости за это, — указал он рукой на губы и, отошел от нее, а она сразу обняла себя за плечи, отворачиваясь.

— Они скоро приедут, уходи.

— Подумай над моими словами по поводу Эндрю, он любит тебя.

— Интересно, что он скажет, когда я ему признаюсь, что ты целовал меня против воли, уже второй раз?

— Всего лишь набьет мне морду! — улыбается он и исчезает, оставляя ее наедине со своими мыслями.

19

«Борьба со своими чувствами самая трудная…»

Неизвестный автор.

Мэтью неспешно подходил к своей машине, потирая уже в который раз свои губы.

Поцеловал ее. Снова. Черт… Ты идиот, Мэтью, самый настоящий идиот!

Пока Эндрю сходит с ума от ревности, злости и беспомощности, он целует его девушка и не для того чтобы успокоить, хотя возможно поначалу он себя именно этим и успокаивал, нет…