Под маской хеппи-энда

– Я слишком часто сталкивался в жизни со смертью, слишком часто... Во Вьетнаме мне приходилось убивать, и я видел, как умирают мои друзья и товарищи. А потом попал в плен к тем, кого не считал за людей, кто был лютым врагом. Все это полностью переменило мое сознание.

Дон Роуз поднял на меня глаза, и я увидел в них слезы.

– Синтию я не убивал, – продолжил священник глухо. – Она была мертва, когда я прибыл в ее дом. Я хотел только поговорить с ней, предупредить, спасти ей жизнь, но Синтия уже умерла...

– Преподобный, одно с другим не сходится! – заявила Таня. – Откуда вы вообще знали о Синтии и в особенности о месте ее проживания? Ведь она была под защитой Министерства юстиции! Сдается мне, вы сейчас разыгрываете небольшой скетч, желая убедить нас в том, какой вы добрый и милый, давно раскаялись в своих грехах и даже мухи не обидите!

Преподобный тяжело вздохнул.

– Там, в плену, я поклялся себе, что если обрету свободу, то стану служить Богу. Я знал, что почти десять лет в джунглях, во власти коммунистов, – наказание мне за убийство Хью. Но если бы мне пришлось прямо сейчас выбирать – я бы снова убил мерзавца. Ведь он поднял руку на Кэтти!

В голосе преподобного звучала такая тоска, что мурашки побежали у меня по спине.

– Я сделал это ради Кэтти... – эхом повторил Дон Роуз. – Все ради нее...

– И ради Кэтти вы убили Синтию, – настаивала Таня. – А теперь ради нее же отрицаете.

Преподобный вздрогнул.

– Нет, Синтию я не убивал... Не убивал! Я должен облегчить душу и рассказать обо всем после стольких лет. Да, должен... Самое страшное, что Кэтти не имеет ни малейшего понятия, что я обманывал ее. Я... я даже спал с ней, а она и не подозревала, что в постели с ней лежит убийца ее мужа!

– Это были вы? – спросил я потрясенно. – Вы убили президента Тома Форреста?

Священник печально ответил:

– Да, и я... я так мечтал о его смерти! Том получил Кэтти, хотя не заслуживал ее. И самое страшное – Кэтти безумно любила его. Он унижал ее, изменял ей, постоянно обманывал ее, а она все равно любила его! Даже после скандала с Мелиндой Малиновски... Он ведь в очередной раз дал Кэтти слово, что... что никогда больше не будет изменять ей, а вскоре завел новую любовницу – Синтию. Кэтти не знала ничего, но потом случайно... случайно...

Голос преподобного сорвался, и я услышал приглушенные рыдания. Да, перед нами стоял сломленный судьбой человек.

– А ведь я столько раз предлагал Кэтти уйти от него! Я бы сделал Кэтти самой счастливой женщиной на свете! Том не любил ее... вернее, любил, но по-своему, Кэтти была нужна ему, сам-то он никогда бы не стал ни губернатором, ни президентом – кишка тонка. Именно благодаря Кэтти он достиг таких высот! Она даже спасла ему жизнь, когда слабак Том, проиграв выборы на пост губернатора, решил покончить с собой. Я десять лет провел в плену, каждая минута там была сущим адом, меня пытали, меня унижали, но я выдержал все, а этот хлюпик, этот маменькин сынок решил покончить с собой, потому что проиграл выборы! Но, как всегда, рядом с ним был его добрый ангел – Кэтти. И она не хотела бросать его, потому что... потому что он был нужен ей так же, как и она нужна ему. Кэтти ведь всегда мечтала о карьере, о том, чтобы стать президентом, поэтому и терпела унижения со стороны мужа, поэтому отвергла меня...

Надо же! Я всегда думал, что нет ничего страшнее отвергнутой, оскорбленной женщины, и пример с Диной Розенштейн был более чем красноречив. Но в подвале дома Деборы Кросби я понял: отвергнутый и оскорбленный мужчина еще более страшен! А преподобный Роуз был таким – отвергнутым и оскорбленным. И все еще до потери пульса влюбленным в Кэтрин Кросби Форрест!

– Мы бы могли быть так счастливы... – снова подал голос священник.

– Счастливы в особняке, в подвале которого вы похоронили убитого вами отчима? – перебила его Таня. – Не обманывайте самого себя, преподобный! Вы бы никогда не смогли быть счастливым с Кэтрин. И самое ужасное, вы бы не смогли сделать ее счастливой.

– Нет, вы не правы! – закричал священник. – Я знаю Кэтти как никто другой! Том беззастенчиво использовал ее в своих целях. И даже Марша, дочка Кэтрин... Ведь ее отцом являюсь я, а не покойный президент. Я!

Мне не требовались результаты сравнительного теста ДНК, я сразу же уверился в том, что преподобный говорит правду. Вот вам и мадам президент! Хотя чему удивляться? Муженек обманывал Кэтти, а Кэтти обманывала неверного муженька и принесла ему в подоле ребенка-кукушонка...

– Поэтому вы и убили его? – спросила Таня, и преподобный, помолчав, ответил:

– Не я спускал курок, хотя сделал бы это без колебаний. Да, я хотел своими руками убить Тома и так и говорил Энтони, но он был категорически против...

– Энтони? – живо вставил я. – Делль'Амма?

– Он самый, – кивнул преподобный. – Я ведь верил мерзавцу, но он использовал меня! Я был нужен ему, чтобы поквитаться с Томом, который пытался посадить Энтони. Я же хотел, чтобы Кэтти овдовела, потому что тогда, как я считал, она откажется от планов идти в политику, а я смогу утешить ее и мы наконец-то воссоединимся...