Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ)

— В некоторых моментах Гален прав — твою энергию надо направлять в более-менее мирное русло, где ты не причинишь случайного вреда себе и не окажешься в трудной ситуации, — привычным миролюбивым тоном продолжил Вэйдалл. — В нашем положении воровство — меньшее из зол, к тому же необходимое. И лучше, если ты, так скажем, займешься обеспечением провианта, чем опять попытаешься с неизвестным результатом открыть портал или что похуже. Впрочем, это не значит, что я одобряю воровство, тем более с учетом немаловажного факта, что ты не профессионал и тоже рискуешь. В условиях маленького города разыскать тройку странно одетых незнакомцев много проще, нежели в крупном. Поэтому, повторюсь, я вынужден смириться с меньшим злом, против которого в другой ситуации возражал бы открыто, однако не могу допустить большего.

Во имя неба и моря!

Я откинулась на подушку, решив воздержаться от спора. Нет, аргументы у меня были, а если бы не было, так я по ходу что-нибудь придумала бы, но… Во-первых, я и впрямь не могла долго и до остервенения спорить с Вэйдаллом, как поспорила бы с Галеном, будь он тут, на месте собрата, и, во-вторых, стоило признать, что он прав.

— Ты понимаешь, что через пару-тройку лет такой семейной жизни мы поубиваем друг друга? — заметила я уныло.

— Не поубиваем.

— Ну хорошо, пес пока с семейной жизнью. Но все-таки как мы отсюда выберемся? На билет денег у нас нет, ехать зайцем тоже рискованно, да и как без документов пересекать границы? — не говоря уже, на какой срок путешествие по старинке может затянуться. — Или будем дальше опытным путем выяснять радиус?

— Я попробую связаться с Эсмеральдой.

— Ты же вроде говорил, что сам еще не во всех особенностях вашей связи разобрался, — напомнила я.

— Главное, что она — связь — есть. И я кое-что помню из того, чему мама нас учила, — Вэйдалл откинулся на спинку кресла, глядя в окно с незадернутыми шторами.

— Мама вас чему-то учила? — насторожилась я. Обычно учат тому, о чем имеют хоть какое-то представление, а мать Вэйдалла, как я поняла, была леди и…

— Наша мама была суккубой, — сообщил Вэйдалл. Вместо эмоций глухая стена, запах ровный, что нарочито спокойный тон.

Мы с Вивиан озадаченно переглянулись. Подозреваю, девушка о суккубах знала еще меньше моего, и вот так вот запросто разбрасываться подобными заявлениями перед фактически посторонним человеком…

И если их мать суккуба, то, получается, Эсмеральда тоже. А Вэйдалл, выходит… инкуб?!

Наполовину. Вторая-то часть собратская.

— И… давно ты узнал?

— Вчера. Поспите пока. Я разбужу, если что.

Мы снова переглянулись и забрались глубже под одеяло, перевернулись каждая на бок, спиной друг к другу, и я украдкой, из-под полуопущенных ресниц, посмотрела на темную фигуру, едва различимую в глубине кресла, в окутавшем комнату сумраке.

Сюрприз, однако. И если поразмыслить, то все складывается — мать наверняка была в бегах, поэтому скрывалась в провинции и не стремилась к лучшей жизни, сестра и вовсе два с лишним века не высовывалась, все-таки она не только единственная живая родственница члена ордена, но и прямое доказательство необычного происхождения брата, а сам Вэйдалл… Вот откуда взялась его странная, едва ли не маниакальная тяга к девственницам — мамино наследство. Марго, правда, упоминала, что у суккубы не может родиться мальчик, по крайней мере, от человеческого мужчины, однако кровный отец Вэйдалла не человек, а от этих существ, папаш братства, можно ожидать чего угодно. Происхождение же объясняет, почему потребность в девицах исчезла после обретения пары. Маргарет ведь сказала, что у пары может образоваться энергетический канал, который будет питать инкуба или суккубу без каких-либо последствий для партнера.

Представляю, как я буду знакомить мужчин со своими родными.

Мама, Глэйдис, это мои почти что мужья. Гален, член ордена Двенадцати, и Вэйдалл, тоже член ордена, и еще по совместительству инкуб наполовину, но вы не волнуйтесь, по наследству этот замечательный коктейль передастся, только если у нас родится мальчик, что вряд ли, а если девочка, то ничего… наверное.

Я закрыла глаза и постаралась последовать совету Вэйдалла и поспать.

…В первое мгновение показалось, я опять проснулась в лесу, но вокруг одни деревья, поднимающиеся к далекому серому небу, и никаких следов разрушенного храма. Вроде бы день, однако сумрачный какой-то, промозглый.

И тишина.

Или иллюзия тишины?

Звуки навалились разом и вдруг, будто некто включил радио на большой громкости. На секунду-другую они оглушили, я беспокойно покрутилась на месте, пытаясь разобрать их на отдельные элементы и понять, что вообще происходит.

Крики, хрипы, стоны, звуки ударов. Похоже, недалеко, и я пошла на звуки, морщась и кривясь от впивающихся в босые ступни веточек, камешков и сухой листвы. Странно все-таки. Предположительно, я сплю. Должна, по крайней мере. Но, тем не менее, ощущаю и землю под ногами, и каждую ее жесткую неровность, и противный холодок, пробирающийся под блузку, и диковатый страх испуганного зверька.

Впрочем, в последнее время сны у меня тоже стали странными немного.