— Ничего. Просто… просто показалось.
— Уверена?
— Да. Всё в порядке.
Вэйдалл забрал мою сумку, взял меня за руку и повёл к своей машине, припаркованной с внешней стороны ограды. Открыл передо мной дверцу переднего пассажирского, сумку положил на заднее.
— Ты точно уверена, что всё хорошо? — повторил мужчина, заняв водительское.
Я кивнула. Видимо, и впрямь показалось. Игра света и тени или, бывает, вот так, краем глаза можно заметить настоящего духа, только не умершего человека, а духа природы. Правда, я всегда полагала, что духи природы выглядят несколько иначе.
Пропустив автомобиль господина Овертена, Вэйдалл отъехал от школьной ограды, а я сделала вид, будто не заметила жадного взгляда Беатрис из салона.
— Как прошли уроки? — осведомился Вэйдалл тоном любезного лорда-супруга, интересующегося вежливо, со сдержанным любопытством у жены, чем она занималась днём.
— Как обычно, — пожала я плечами. Помедлила и спросила: — А у тебя?
— Тоже как обычно. Это самое простое задание за последние полтора века и когда я не занят своими непосредственными обязанностями, то предоставлен сам себе. Могу делать то, что захочу и что больше нравится.
— И чем же ты занимаешься в свободное время?
— Читаю. Музыку слушаю. В саду копаюсь.
— В саду? — вспомнилось вдруг, как растения словно оживали, когда Вэйдалл их касался. Сами тянулись за его рукой или отклонялись, будто уворачиваясь от столкновения.
— Да, моя сила связана с землёй, с растениями в частности. Они меня слушаются. И сами хорошие слушатели, — мужчина усмехнулся. — Звучит как бред сумасшедшего, правда?
— Почему же сразу как бред? Ты всё-таки не человек. И на садовнике наверняка экономишь, — я помолчала немного, собираясь с мыслями. — Вэйд, тебе не кажется, что… что с кольцом стало только хуже?
— Разговаривала с Галеном? — на меня Вэйдалл не смотрел, и интонация вроде не изменилась, но мгновенно возникшее напряжение кольнуло неприятно.
— Весь мой класс заметил кольцо, — возразила я справедливости ради. — Естественно, и Гален его увидел.
— У вас сегодня была история?
— Нет. Гален подошёл ко мне на перемене, как раз тогда, когда мои одноклассницы разглядывали кольцо и судорожно решали, молча им меня ненавидеть, начать подстраивать гадости из зависти или же записаться мне в лучшие подружки.
— Гален за тобой следит, — не вопрос, констатация очевидного факта.
— Наблюдает, — поправила я.
— Суть от этого не меняется, — в спокойном голосе всё же проскользнуло недовольство.
— Ты ревнуешь? — мысль неожиданно обрадовала. А то я уж думала, что пресловутый инстинкт собственника в Вэйдалле давным-давно впал в глубокую спячку.
— Я не ревную. По крайней мере, не в случае Галена. С момента нашего вступления в орден Гален привык оберегать меня и порой он слишком усердствует в своей опеке. И сейчас его больше волнует, не привлекут ли мои действия нежелательного внимания старших.
С одной стороны, я готова согласиться с Вэйдаллом. Гален сам подчёркивал, что главное для него — безопасность собрата, а какой-либо интерес ко мне и рядом не стоит.
С другой, взгляд его и те смутные ощущения, что возникали в присутствии учителя, говорили об обратном. И сомневаюсь, что Гален наблюдает за мной только из-за Вэйдалла.
И сами ощущения эти. Как Гален говорил — через запах устанавливается эмпатическая связь? Что, если поэтому я и чувствую близкое присутствие Галена, улавливаю иногда эхо эмоций Вэйдалла — из-за формирующейся эмпатической привязки? Значит, и оба мужчины тоже ощущают мои чувства?
Действительно, с каждым днем мы увязаем всё глубже.
Я не стала спорить с Вэйдаллом и вскоре мы сменили тему разговора, перейдя на нейтральное обсуждение музыки и литературы. Как и в прошлый раз, мужчина подвёз меня до леса и проводил до опушки. Кажется, ещё и подождал, пока я разденусь, сменю ипостась и улечу через портал. Признаться, несмотря на внушённую самой себе мысль, что крылатая тень возле ворот школы мне именно показалась, в присутствии Вэйдалла мне спокойнее, надёжнее и даже безопаснее, пусть мужчина и остался на опушке. И всё же я не могла избавиться от липкого ощущения, будто за мной наблюдают, изучают, присматриваются.
И на сей раз это отнюдь не Гален.