Под нами - Черное море

— Струя у хвоста мощная, а около консоли крыла ее почти не чувствуешь. Словом, не удалось рубануть «юшку» винтом и при повторном заходе. Подумал: а чего тут мудрить? — и врубил ему крылом по консоли. Стукнулся головой о приборную доску — хорошо, что был туго привязан ремнями, — а придя в себя, увидел, что вражеский самолет падает. Но оказалось, что и мой самолет спиралит, рулей не слушается, сколько ими ни шуровал. Открыл фонарь и выбросился с парашютом…

Я дернул за рукав замполита, и мы незаметно ушли. А судя по тому, что летчики долго не расходились, поговорить им было о чем…

Успешно осваивался новый самолет и инженерно-техническим составом. В этом немалая заслуга прибывшего по моей просьбе на должность старшего инженера полка инженер-капитана В. Г. Попковского. Он, как и в бытность инженером 3-й эскадрильи 8-го авиаполка, включился в работу с полной отдачей сил.

Одновременно в полку продолжалась ни на миг не утихающая большая политико-воспитательная работа. В этот период широко разъяснялось обращение Военного совета Северо-Кавказского фронта к войскам, в котором говорилось:

"Вы одержали огромную победу, очистив полностью Кавказ и Кубань от проклятого и подлого врага. В борьбе с фашистскими палачами вы показали чудеса храбрости, героизма и самоотверженности… Перед нами стоит вторая, не менее важная задача — ворваться в Крым и очистить его от немецко-фашистских захватчиков"[44].

Воззвание было зачитано и обсуждено на собрании всего личного состава полка, а потом состоялись партийные и комсомольские собрания эскадрилий. На них присутствовали руководители полка, которые разъясняли особенности решения предстоящей задачи, роль коммунистов и комсомольцев в боях. Я напутствовал летчиков: "Появился враг, так его еще до цели надо сбить, а если уходит, то преследовать и уничтожить даже над занятой противником территорией. Только активными действиями мы можем не допустить прорыва противника к прикрываемым объектам. Нам — гвардейцам это должно быть присуще. Тем более что многие дрались в воздухе на Кубани и уже достаточно хорошо знают поведение воздушного противника. Он теперь далеко не тот, что был раньше".

На собрании партийной организации полка присутствовал начальник ВВС Военно-Морского Флота генерал-полковник авиации С. Ф. Жаворонков. До этого он детально ознакомился с состоянием дел в полку, и мы с волнением ждали его заключения. В конце своего выступления на партийном собрания он сказал:

— Боевым университетом можно назвать11 гиап. Здесь ревностно используется для учебы свободное от боев время. Систематически проигрываются различные задания, осваивается опыт советских асов, оттачивается меткость пушечного и пулеметного огня. Этот труд полностью окупится в боях. Ведь правильно говорит старая солдатская поговорка: "Больше пота на учении, меньше крови на войне".

В период подготовки к боевым действиям по обеспечению высадки морского десанта в район Эльтигена опытные экипажи 30-го разведывательного авиаполка и наших 11-го гвардейского и 25-го истребительных вели систематическую разведку аэродромов, портов и баз Керченского полуострова, выявляя систему противодесантной обороны в районе предстоявшей высадки.

Разведка установила, что основу созданной противником мощной обороны составляют долговременные сооружения и крупные подвижные танково-артиллерийские группировки, тесно взаимодействующие с легкими силами флота, базирующимися в Камыш-Буруне и в Феодосии, и с авиацией, силы которой на аэродромах Крыма все время возрастали.

Те дни были беспокойными для врага. Как только выявлялись важные объекты противодесантной обороны, наши бомбардировщики и штурмовики немедленно наносили по ним удары. Истребители тем временем прикрывали плавсредства и войска десанта в пунктах сосредоточения и посадки — Тамани, Кроткове, на озере Соленом. Только за одну неделю, с 23 по 31 октября, авиаторы произвели на выполнение боевых задач 454 самолето-вылета.

Было бы неверным утверждение, что гитлеровцы в это время вели себя пассивно, что немецкое командование не предпринимало контрмер различного характера. Так, в период нашей подготовки к десантной операции противник имитировал отвод с Керченского полуострова своих войск и авиации. Чем ближе был день высадки, тем слабее враг оказывал противодействие, и прежде всего в воздухе.

Эта хитрость была своевременно разгадана. Наше командование послало к побережью Керченского пролива катера с задачей выяснить действительную обстановку там, а при возможности и высадить разведывательную группу. Катера благополучно прошли Эльтиген, но, как только повернули к Камыш-Буруну, по ним открыли огонь десятки орудий. Имея повреждения и раненых на борту, под прикрытием дымовой завесы катера еле вырвались из густого частокола всплесков от разрывов снарядов.

Утром 28 октября генерал Ермаченков по телефону сказал: