Читаем Под нами - Чёрное море полностью

"Ударная группа штурмовиков (7 Ил-2) и все истребители прикрытия 11 гиап, несмотря на сильное противодействие ЗА и МЗА и истребителей противника, поставленную задачу выполнили отлично"{59}.

Удар по аэродрому Кульбакино вошел в историю нашей авиации. Вскоре после войны на авиационном факультете Ленинградской военно-морской академии был выполнен подробный анализ всех элементов этого удара и сделаны научные выводы.

В ночь на 17 марта в авиагруппу поступила задача - нанести удар по железнодорожному мосту через реку Южный Буг в районе деревни Пески. По этому мосту шли эшелоны противника с войсками и награбленным имуществом. Цель малоразмерная, поэтому было решено использовать для выполнения задания пикировщиков. Погода с рассветом 17 марта выдалась благоприятной для "петляковых". В воздух поднялась шестерка Пе-2, возглавляемая майором С. С. Кирьяновым, и восьмерка "кобр" капитана В. С. Снесарева.

Маршрут проходил через Березанский залив и далее на север с последующим разворотом вправо. С высоты 3000 метров один за другим Пе-2 пошли в крутое пикирование, а вслед за ними и истребители прикрытия. Удар при заходе на цель с тыла был настолько внезапным для противника, что он не смог использовать для противодействия свои истребители, а зенитная артиллерия открыла огонь, когда уже рвались сброшенные бомбы. Наши самолеты вышли в район наступавших войск фронта, избежав потерь.

Фоторазведка, а затем и опрос местных жителей показали: "...полностью разрушены две фермы железнодорожного моста и рядом с ним автогужевая переправа. Движение железнодорожных эшелонов и автогужевого транспорта было приостановлено на трое суток"{60}.

Перенацеливанже Скадовской авиагруппы на сухопутное направление оказалось в обоих случаях удачным. Почти все летчики, участвовавшие в ударах, были награждены командующим 3-м Украинским фронтом боевыми орденами. А после освобождения от немецких захватчиков города Николаев приказом Верховного Главнокомандующего от 12 апреля 1944 года 11 гиап и 23 шап ВМФ было присвоено почетное наименование Николаевских. За боевые успехи 11 гиап был также удостоен ордена Красного Знамени.

Заканчивался март 1944 года, а вместе с ним завершалась и боевая работа Скадовской авиационной группы. Свою задачу по блокаде 17-й немецкой армии до начала Крымской операции она выполнила. За четыре с половиной месяца ее экипажи потопили 11 вражеских транспортов, один танкер, 20 самоходных барж и паромов типа "Зибель". Больше 10 крупных судов было повреждено. В воздушных боях сбито 78 вражеских самолетов. Уничтожено большое количество боевой техники и живой силы противника на земле{61}.

Таких результатов удалось добиться благодаря героизму и мастерству летного состава, самоотверженному труду инженеров, техников и авиаспециалистов, работников 12-й авиабазы, обеспечивавших боевые действия авиагруппы в исключительно сложных условиях.

Не обошлось, увы, без тяжелых утрат и с нашей стороны. Мы потеряли 28 самолетов, в том числе шесть торпедоносцев, столько же пикировщиков, восемь штурмовиков, семь истребителей и один разведчик. В жестоких неравных боях погибло немало прекрасных летчиков, штурманов, воздушных стрелков, радистов; многие воины пали, выполняя свой долг, на земле во время вражеских налетов на аэродромы. Вечная память и благодарность потомков всем этим славным сыновьям Отчизны!..

Скадовской авиационной группе удалось в короткие сроки завоевать господство в воздухе во всем районе своих боевых действий и прочно удержать его до самого начала Крымской операции. И в этом немалая заслуга 11-го гвардейского Николаевского, ставшего позже дважды Краснознаменным, истребительного авиационного полка. Подтверждением является то, что в воздушных боях он сбил 68 вражеских самолетов из общего количества 78.

Основой для написания главы "Скадрвская авиационная" послужила моя одноименная статья, напечатанная в первом номере "Военно-исторического журнала" за 1979 год. Прочитав статью, Маршал Советского Союза А. М. Василевский, по чьей инициативе была создана эта авиагруппа и боевыми действиями которой он постоянно интересовался, написал мне личное письмо. В нем было сказано:

"...боевые действия Скадовской авиационной группы сыграли немалую роль в освобождении от немецких захватчиков Крыма, Николаевской и Херсонской областей. В связи с этим изложенный в статье материал представляет, безусловно, военно-историческое значение. На мой взгляд, хорошо подобранные документальные данные удачно сочетаются с показом героических подвигов, совершенных не только отдельными летчиками, но и группами летчиков этого замечательного авиационного соединения..."

Последние слова маршала Василевского звучат как высокая оценка им боевой деятельности Скадовской авиационной группы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза