Под нами - Черное море

Я и сам знал, что обстановка под Севастополем с каждым днем осложнялась. Вслед за теплоходом «Абхазия» и эсминцем «Свободный» на днях был потоплен транспорт «Грузия». Теперь лишь периодически прорывались боевые корабли в Северную бухту, быстро разгружались и сразу уходили. Кругом завалы, подъехать к причалам было практически невозможно… Но что же с Урядниковым?

Увы, буквально несколько минут назад лейтенант Михаил Никитович Урядников, не приходя в сознание, скончался. По нашей просьбе провели нас в один из казематов, где размещались раненые летчики. Их было около двадцати. Обрадовались нашему приходу, сразу же засыпали вопросами.

— Как обстановка под Севастополем? Что нового на аэродромах? Здесь мы будем долечиваться или нас куда-то отправят?

Благо, наступала ночь и мы с Иваном Ивановичем Сапрыкиным имели кое-какое время на разговоры. Всемерно, конечно, старались успокоить раненых. Наконец, уже под утро, пожелали всем им скорейшего выздоровления и направились к выходу. Здесь столкнулись с бодрствовавшим всю ночь А. И. Катковым. Прекрасный он человек, и какой дружный, неутомимый создал коллектив. Вполне по заслугам многие из него за оборону Севастополя были удостоены государственных наград. Сам же Антон Иванович вскоре после окончания войны станет генералом и возглавит медицинскую службу авиации Военно-Морского Флота.

Я еще не освободился от тяжелых впечатлений после посещения лазарета, как вдруг с утра 17 июня новый удар: шестерка Як-1 45-го полка вместе с И-шестнадцатыми 3-й эскадрильи сопровождали пятерку Ил-2. Уже было выполнено задание и один за другим сопровождаемые «илы» производили посадку на Херсонесе. А над Камышевой бухтой тем временем разгорелся напряженный воздушный бой. Вдруг один из «яков», выпустив шасси, но с убранными тормозными щитками на большой скорости пошел на посадку в Херсонесе. Явный перелет!

Все же летчик приткнул к земле самолет колесами на середине взлетно-посадочной полосы, но оставшейся ее части для полной остановки самолета не хватило. «Як» врезался в капонир, в котором стоял самолет командира авиагруппы. В результате полностью разбиты два новых, современных истребителя, погиб боевой летчик.

Это был старшина Николай Кузьмин Чайка. Вскоре после осмотра тела погибшего врач доложил, что в воздушном бою летчик получил тяжелые ранения в живот и ногу, но попытался посадить самолет…

До этого старшина прекрасно воевал и только накануне в паре с лейтенантом Алексеем Поддубским сбил в районе Балаклавы Ю-88.

Наши потери в воздухе и на аэродромах непрерывно росли. Только за неделю 45-й авиаполк недосчитался шести Як-1, да еще три были повреждены огнем артиллерии. На задания пришлось летать всего шестеркой и лишь в редких случаях восьмеркой. Все меньше и меньше стала помогать нам спасительница — плавучая зенитная батарея "Не тронь меня". Мы всегда стремились оттянуться в бою к ней, так как она умело отсекала огнем наседавших вражеских истребителей. Но ей все чаще не хватало снарядов. А 19 июня настал и скорбный час батареи. В середине дня большая группа бомбардировщиков с пикирования обрушила на нее смертоносный груз. Накренившаяся и разбитая, не ведущая больше огня, она осталась на долгое время в Казачьей бухте. Погибла почти вся команда, а с нею и ее славный командир капитан-лейтенант Сергей Мошенский. Да, напряженная воздушная обстановка, а теперь и эта трагедия так и не позволили ему сойти на берег и встретиться по моему приглашению с летчиками.

Обстановка на фронте накалялась не по дням, а по часам. Мы постоянно интересовались ею, поскольку именно она определяла судьбу всего Севастопольского гарнизона, мужественно сражавшегося на удалении более 300 километров от Большой земли.

Когда создалась угроза захвата врагом Северной стороны, командование авиагруппы приказало перебазировать оставшиеся в строю самолеты МБР-2 в Казачью бухту, и теперь они стали нашими соседями. Но и здесь им пришлось нелегко. Из-за отсутствия даже примитивных подъемных устройств их не могли вытаскивать на берег, и они, оставаясь в воде, были очень уязвимыми целями для авиации и артиллерии противника.

Во избежание больших потерь командование решило перебазировать «эмбээры», а вслед за ними и все бомбардировщики на Кавказ. Перелетел туда 21 самолет[30]. Бомбардировщики стали действовать с аэродромов Кубани, нанося удары ночью по аэродромам, узлам коммуникаций и непосредственно по войскам врага на фронте.

Северную сторону Севастопольской бухты противник захватил 22 июня, и сразу же линия фронта резко сократилась. Это привело к уплотнению боевых порядков войск, чем незамедлительно воспользовались авиация и артиллерия противника. После массированного обстрела аэродрома Куликово Поле пришлось и с него перегнать все самолеты на аэродром Юхарина Балка.