Под нами - Черное море

19 против 33 — силы явно неравные. Тем не менее группы последовательно вступали в бой. И так получилось, что на долю шестерки майора Климова выпала схватка с «мессерами». Ей было особенно тяжело. В то же время две другие наши группы атаковали бомбардировщиков.

Их мы перехватили уже на ближних подступах к Анапе, нарушили строй и две машины с первых же атак сбили. Однако отразить налет не удалось: хотя враг сбросил бомбы беспорядочно, многие из них упали на здравницы и жилые кварталы города.

Уже при отходе противника от цели с аэродрома Витязевская подоспела на помощь атакующим группа ЛаГГ-3 из 805-го авиаполка. Началось преследование разрозненных групп и одиночных неприятельских самолетов. В это время, добивая с ведомым старшим лейтенантом М. И. Звягинцевым «хейнкеля», услышал в наушниках голос М. Н. Климова:

— Ранен, иду на посадку,

Уже потом, на земле, начальник штаба полка майор Владимир Васильевич Аверин доложит:

— Я запретил посадку всем самолетам, предоставив полосу майору Климову. Вижу, планирует, но как-то неровно, не по-климовски. Подумалось, что не просто ранен, а тяжело. Не долетая до аэродрома 300 — 400 метров, с высоты примерно 100 метров неуправляемый самолет упал и разбился.

К вечеру врач полка доложил, что действительно Макар Никифорович в бою был тяжело ранен в голову и при заходе на посадку потерял сознание и погиб.

Не менее напряженные воздушные бои развернулись на подступах к Новороссийску 10 августа. Враг трижды пытался прорваться к порту. В общей сложности в налетах участвовало 59 бомбардировщиков, сопровождаемых 20 истребителями. И каждый раз истребители нашего 7-го и 62-го авиаполков встречали их на подступах к цели. Вылетая с аэродрома Мысхако, летчики соседнего полка вступали в бой первыми, мы же, наращивая силы, развивали их успех. Противника, связанного боем с истребителями 62-го авиаполка, нам удавалось атаковывать в большинстве случаев внезапно. Опытные воздушные бойцы капитан К. Н. Никонов, старшие лейтенанты Е. М. Рыжов, В. Л. Редько и М. И. Звягинцев при подходе к Новороссийску набирали большую высоту и на скорости атаковали вражеских бомбардировщиков.

Ведущих надежно прикрывали ведомые лейтенанты В. А. Лунин, К. К. Надточий, младшие лейтенанты Е. А. Панов и П. П. Коваль.

Совместными усилиями двух полков все три налета противника удалось отразить. В воздушных боях было сбито шесть Хе-111 и три Ме-109, мы потеряли два ЛаГГ-3.

Участвуя в отражении второго налета, я заметил, как неподалеку падали на землю два вражеских бомбардировщика и наш ЛаГГ-3. Бой есть бой, немало уже довелось повидать сбитых самолетов. Только вот чтобы так — три одновременно… Оказалось, как потом рассказал мне командир 62-го авиаполка майор В. И. Васильев, на этот раз произошло нечто необычное.

Младший лейтенант Михаил Борисов с ведомым сержантом Василием Холявко поднялись в воздух с Мысхако по тревоге. Ведущий сбил одного Хе-111, но в одной из последующих атак и его самолет был подбит. Свою горящую машину Борисов направил на рядом летевший «хейнкель» и таранным ударом сразил врага. Оба самолета стали падать. Здесь-то и произошел редчайший случай: самолет Борисова врезался в летевший ниже другой «хейнкель» и тот тоже рухнул на землю. Двойной таран — такого у нас еще не было! В том бою Михаил Алексеевич Борисов погиб. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Введя в сражение свежие резервы, противник продолжал наступление на новороссийском направлении. После захвата 10 августа Майкопа он предпринял яростные атаки на туапсинском направлении. Начались бои и под Темрюком. Кольцо вокруг наших войск на Таманском полуострове сжималось.

Поздно вечером 11 августа меня пригласил к себе начальник анапской морской пограничной школы, он же начальник гарнизона города. Вызов был необычным, и я, пока добирался до места, все ломал голову над его причинами. Наконец прибыл, представился. Поздоровавшись, капитан 2 ранга сказал:

— С вами будет беседовать крупный военачальник.

Невольно волнуясь, в ожидании вызова почему-то решил, что разговор обязательно будет неприятный и надо быть готовым ко всему. Ведь только. три дня назад противник отбомбился по Анапе, в порту сгорели сейнер и два понтона.

Открылась дверь, и вошел заместитель наркома ВМФ адмирал И. С. Исаков. Лицо уставшее, под глазами синева — видно, как нелегко и руководителям в такой обстановке.

— Вы ужинали, товарищ Денисов? — спросил адмирал глуховатым голосом.

— Так точно! — заверил я, хотя на самом деле и пообедал-то на скорую руку.

— Ну и ладно. Тогда пойдемте со мной, доложите то, о чем попрошу.

Оказалось, что адмирала интересовали подробности о воздушной обстановке на Таманском полуострове и состоянии полка.

Я доложил, что противник полностью господствует в воздухе, почти безнаказанно бомбит любой наш объект на Таманском полуострове, а его истребители днем гоняются буквально за каждой автомашиной. Все наше внимание сейчас сосредоточено на прикрытии Новороссийска, и выполнять другие задачи практически нечем.