Под небом Испании

Противник, увидев, что войска отступают, возобновил наступление. Трусость анархистов поставила в очень тяжелое положение 11-ю дивизию Листера и 35-ю дивизию генерала Вальтера.

Противник хорошо воспользовался брешью, образовавшейся после бегства анархистов, и стал в нее забивать массированный клин. 100-я бригада вынуждена была отойти. Отступила и 35-я дивизия.

Листер хотел сменить наблюдательный пункт, но было поздно. Надо было выбирать одно из двух: оставаться на месте и драться до конца вместе с ротой охраны или попытаться остановить отступающие войска. Листер выбрал второе. Он бросился к солдатам. Я хотел последовать за ним, но прополз двести метров и дальше не смог двинуться. Авиация не давала возможности поднять голову. Вернулся на наблюдательный пункт, приготовил к бою оставленные два «максима» и решил: «Будь что будет. Приму последний бой здесь».

Страшно захотелось пить, а воды не было. Неотлучно следовавший за мной Альберто разыскал где-то небольшой бочонок пива, и мы, приложив губы к отверстию, принялись жадно пить.

Не успел я занять место за пулеметом, как увидел наступавших на НП марокканцев. В стороне отходили остатки 9-й бригады. Я рассчитывал, что они пойдут мимо нас и хотел их задержать, но бойцы ушли стороной. Очередью предупредил их, что здесь, на НП еще свои, но они не услышали.

В прорезь прицела поймал набегающих солдат противника и короткими очередями стал расстреливать их.

Одна очередь, вторая. А враг лезет и лезет. Все ближе и ближе. Альберто стрелял короткими и очень точными очередями. Наконец мятежники приостановились, залегли. И вдруг справа, я даже глазам своим не поверил, в атаку пошли солдаты 11-й бригады в сопровождении нескольких танков. Оторвавшаяся пехота марокканцев была полностью уничтожена.

Теперь я получил возможность разыскать Листера. Застал я его уже на новом наблюдательном пункте. Ему и нескольким офицерам удалось задержать отступающие подразделения на рубеже Вильянуэва-де-ла-Каньяда. Листер сообщил печальную весть: солдаты видели, как погиб командир 9-й бригады Пандо. Командование принял кубинец майор Альберто Санчес.

26 июля франкисты предприняли еще несколько атак, пытаясь развить свое наступление, но это им не удалось.

Вечером мы сидели у Листера и вспоминали о прошедшем бое.

– Талант жив? – спросил я Энрике. – Ты обещал рассказать о нем.

– Жив, – улыбнулся Листер.

И он рассказал об этом бесстрашном человеке.

За свою небывалую силу, бесстрашие, искренность гигант пользовался всеобщей любовью солдат. Никто его не звал по фамилии. С легкой руки какого-то весельчака парня все величали Талантом.

Бесстрашный, презирающий смерть, Талант доставлял немало хлопот командирам своей недисциплинированностью. Кончится бой, и Талант в самоволке. Установится затишье, Талант уже где-нибудь в винном погребке. Он успел побыть и рядовым, и фельдфебелем, и офицером. Каждый раз за свои грехи получал строгие взыскания. После боя его представляют к награде, повышают в чине. Проштрафится – разжалуют в рядовые.

– Двенадцать раз на моей памяти его разжаловали в рядовые, а потом опять производили в офицеры, – рассказывал Листер. – Посылали в самые опасные места, и он искупал свою вину. Просто не знаю, что с ним делать. Последний раз накануне боя встретил его сильно пьяным. Приказал остановиться.

– А ты кто такой? – набросился он на меня.

– Стоять смирно! – говорю, а Талант и бровью не ведет. Я разозлился: – Да тебя за такие дела расстрелять надо. – И приказал арестовать его. Через час, немного протрезвевшего, его привели ко мне. Узнал меня, потупил голову. Ну, дал я ему жару, обругал, а потом говорю: – Отправляйся в свою роту.

А он головой мотает:

– Никуда я отсюда не пойду.

– Это еще почему?

– Ты сказал, что меня к стенке мало поставить, ну вот и давай. Пока не расстреляешь меня, не успокоюсь.

– Все, кто был в тот момент рядом, покатились со смеху. А Талант на своем стоит. Еле его уговорили. А как он воевал в этом бою, сам видел, – закончил свой рассказ Листер. – Ну что ты с ним будешь делать?

Мне захотелось встретиться с этим человеком, поговорить, но, к сожалению, обстоятельства так сложились, что я его больше не видел. После Брунетской операции Таланта перевели в другую часть.

XV

Майор Черняк в Мадриде. Рыбалка. Четыре встречи с Рубеном Руисом Ибаррури

Как-то вечером в дни затишья в нашу палатку вошел незнакомый человек. Судя по тщательно отутюженному гражданскому костюму и незагорелому лицу, появился он в здешних краях недавно.

Новичок доложил:

– Майор Черняк прибыл от Малино. Назначен в дивизию Листера.

Я познакомил его с начальником штаба, и мы пошли в палатку к Листеру. Представив Черняка командиру дивизии Листеру и комиссару Сантьяго, я сел в сторонке.

Листер внимательно и очень подробно принялся рассказывать Черняку о боевых делах, о традициях дивизии. Вспомнил о сражениях под Гвадалахарой и Брунете, где стойко держались бойцы 11-й пехотной дивизии.

Пожелав спокойной ночи Листеру и Сантьяго, мы с майором Черняком пошли ко мне в палатку.