Под немецким сапогом

Лев Петрович Николаев

ПОД НЕМЕЦКИМ САПОГОМ

(выписки из дневника: октябрь 1941 г. — август 1943 г.)

21 октября.

Стоят пасмурные и холодные дни, которые гармонируют с моим мрачным настроением. Города не узнать. Трамваи уже не ходят. Электричества нет. Граждане стоят в очередях около продовольственных магазинов и покупают всё, что продаётся. Впрочем последние 2–3 дня в некоторых лавках съестные припасы стали раздавать даром. Люди тащат на плечах мешки с мукой, картофелью, крупами, печеньем, сахаром и т. д. Говорят, что появились бандиты, которые грабят склады и магазины. Делают они это безнаказанно, так как в городе осталось лишь мало милиционеров и так как товары всё равно будут розданы населению.

Сегодня, проходя по Журавлёвке, я видел, как толпа женщин и детей растаскивала товары со складов завода «Красна я Нить». Люди тащили огромные чувалы, набитые материей, ватой, нитками и т. д.

Я работаю целый день в амбулатории и принимаю ортопедических больных. У меня нет времени, чтобы стоять в очередях и заботиться о продуктах. Впрочем вчера вечером я простоял около трёх часов около магазина, где продавались конфеты. Родственники и знакомые заведующего проникали в лавку через чёрный ход и целыми ящиками уносили конфеты, между тем как простым смертным отпускалось по килограмму. В результате конфет для меня не хватило. Я громко протестовал против творившегося безобразия. Революционная законность ещё существует в городе, так как сегодня заведующего магазином сняли с работы. К сожалению, конфет больше не оказалось и я от этого ничего не выгадал…

Я надеюсь, что моя семья не умрёт от голода. В столовой Рентгеновского института я получаю обеды для себя и для всех членов моей семьи. Продовольствия в столовой — много. Хватит на несколько месяцев. Кроме того дома у меня имеется немного муки, чечевицы, гречневой крупы и консервов (крабов). Это даст нам возможность прожить недели три. Есть основания думать, что немцы после оккупации Харькова быстро снабдят город всем необходимым. В окрестных сёлах имеется много продовольствия: его нужно только подвезти в Харьков. Урожай был в этом году хороший и опасаться голода как будто не приходится.

Вспоминается 1918 год и оккупация Харькова немцами. Режим они установили суровый: пороли крестьян, вешали рабочих. Но продовольствия в городе было достаточно. Белые булки продавались по цене 1913 года. Вероятно будет то же самое и теперь. По крайней мере многие так думают. Для меня совершенно ясно, что немцы пришли на Украину, как завоеватели, и имеют цель присоединить к Германии эту богатую страну. Но вместе с тем немцы — культурная нация. Совершенно ясно, Очевидно, что они не будут грабить население и постараются как можно скорее наладить в городе культурную жизнь. Через несколько дней после их прихода вновь появится вода и электричество. Посмотрим, какой режим они установят в городе.

22 октября.

Сегодня в Рентгеновском институте нам раздали удостоверения в том, что мы оставлены на оборону Харькова. Немцы где-то очень близко. Слышна канонада. Последние милиционеры покидают город. Гражданских властей в Харькове уже нет. Ожидаются уличные бои. В госпитале Рентген-института всё готово для приёма раненых.

Сегодня я перебрался в новую квартиру в том же доме на 3-м этаже. Жить на уровне земли было слишком опасно. При уличных боях нижние квартиры всегда больше страдают. Не без грусти я покидал комнаты, где я прожил 17 лет. Перетащить всего имущества я не мог. Сделаю это постепенно.

24 октября.

Сегодня в 4 часа дня немцы появились на улице, где я живу. Это оказалась рота велосипедистов. Население встретило немцев очень сдержанно. Лишь немногие жители спустились по лестнице и стояли около подъезда. Одна гражданка, хорошо говорящая по-немецки, начала расспрашивать немцев относительно новых порядков. Оказывается, что советские деньги будут по-прежнему иметь ход. Одна марка будет стоить 10 рублей.

Немцы говорят, что война должна окончиться очень скоро вследствие полного разгрома советской армии и мир будет подписан через месяц, максимум через два. Взятие Москвы и Ленинграда ожидается ими через одну-две недели.

Немцы разговаривали с населением вполне корректно. Окружавшие меня граждане держали себя с достоинством. Единственным исключением являлась одна семья, которая проявила при встрече неуместную радость. Муж и жена принесли большой каравай белого хлеба, резали его на куски, мазали маслом и раздавали немцам со словами: «Кушайте на здоровье». Я подумал, что нехорошо так встречать врага, пришедшего покорять нашу родину. Другое дело, если бы это была Красная Армия.