Под необъятными небесами

Вот снова появляется дно, скала из мёртвого коралла покрытого водорослями. Вода наполняется пузырьками и пеной от разбивающихся волн. Я останавливаюсь, отгребая назад, ожидаю, пока волна отхлынет и бросаюсь вперёд со следующей. Волна быстро несёт меня вперёд. Коралловые глыбы и водоросли проносятся с немыслимой быстротой, глубина уменьшается: два метра, метр, пол метра. Я ухватился за неё. Острая конусообразная скала, словно специально созданная, чтобы её можно было обхватить. И я обнимаю её изо всех сил, в то время как тонны воды откатываются назад. Я не отпущу её, даже если меня будут тянуть краном, у меня словно выросли присоски. Прежде чем волна возвращается, перебираюсь в надёжное место, двумя метрами выше. Я потерял одну ласту и лодыжка кровоточит, но в целом, чувствую себя хорошо и у меня земля под ногами. Омары в сетке, не очень хорошо себя чувствуют и уже почти не трепыхаются. Мне жалко их. Едва отдышавшись, освобождаю несчастных тварей. Всё хорошо, не о чем больше беспокоиться, я сижу, успокаивая одышку.

Мой волшебный островок, скала, площадью около пяти квадратных метров. Не обозначенное препятствие, как его описали бы в лоции.

До сих пор не могу поверить. Я уверен, что на карте не была обозначена скала в море, сразу же за каналом. Тем лучше, главное, что я на суше и Лиззи, рано или поздно, решит отправиться искать меня. Не помню, сказал ли я ей, что собирался отправиться к каналу.

Надеюсь лишь, что она не обратится за помощью к местным жителям, я бы умер от стыда.

Я постоянно вглядываюсь в линию пальм на мысу, вдруг там кто появится. Не знаю, видно ли меня с берега. Мне же удаётся разглядеть даже мачту «Веккиетто» поверх пальм. Как она далеко!

Моя скала достаточно велика, чтобы лечь, положив голову и свесив ноги. Пена периодически попадает на мои лодыжки.

Солнце сушит меня, проникает под кожу, до костей, под закрытые веки, рисует бахрому золотистого цвета…, я отдыхаю.

Оранжевое пятно тендера появляется перед самым закатом, когда я уже смирился с мыслью провести ночь под открытым небом.

На загорелом лице Лиззи видно облегчение, от того, что она меня нашла.

— Что ты здесь делаешь? Ты поранился? Здесь есть акулы? — Кричит она, маневрируя под мотором, чтобы держаться на границе прибоя.

— Я в порядке. Меня унесло течением. Хорошо, что здесь оказалась эта скала. — Кричу я в ответ, готовясь нырнуть между двумя волнами.

— Течение? Какое течение?

В канале, где прежде тёк бурный поток, вода теперь гладкая и неподвижная. Полная луна, причастная к этой шутке, насмешливо смотрит на нас с высоты.

После этого приключения мы решили остановиться и отдохнуть.

— Всё, хватит. Ничего не хочу делать. Хочу читать и отдыхать, отдыхать и читать, пока не надоест. Уже несколько месяцев, как мы плывём без передышки.

Эгуум атолл казался идеальным местом. Прекрасный уголок, изолированный и безлюдный. Местные жители, после большого бартера в первый день, больше даже не появлялись. То ли у них не было больше ничего на обмен, то ли потому, что считали, что надули нас: десять кокосов в обмен на два куска мыла, деревянное копьё, на старую футболку. Кто выигрывает в этих обменах? Корзина омаров за несколько метров верёвки. Сколько стоят десять кокосов. Здесь достаточно залезть на дерево и сорвать их. Сколько стоят десять омаров? Нужно просто нырнуть и поискать под скалами. А футболка сколько стоит. Мои друзья в Милане выбрасывают их десятками. Они вышли из моды.

— Помнишь мою коллекцию галстуков?

Время шло, муссон ослаб, дул южный бриз и небо снова стало голубым.

— Бриз с юга? Только бы он не усилился!

Я вдруг сразу вспомнил, что якорная стоянка практически открыта с юга. По хорошему надо было бы уходить при первых признаках южного ветра.

— Уходить? Разве мы не собирались отдохнуть?

Разве можно уйти лишь потому, что ветер может быть поменяет направление! Пайлот даёт для этого периода вероятность ветра с северо-запада более девяносто процентов и вероятность южного ветра менее двух.

В семь часов бриз превратился уже в свежий ветер и наш райский уголок наполнился волнами, заходящими в лагуну через проходы в барьере и разбивались на пляже, в сотне метров за кормой.

«Веккиетто» клевал носом на каждой волне, дёргая якорную цепь.

Уже в третий раз я нырял, чтобы проверить якорь, на этот раз с фонариком, так как было темно.

— Ну, как якорь? Пока держит? — Спросила Лиззи с тревогой.

Якорь пока держал, но насколько его хватит? Волны увеличивались с каждой минутой. «Веккиетто», казалось, плывёт по морю, его нос поднимался и опускался на волнах, но движения были не естественные, заторможенные, сдерживаемые якорной цепью.

— Лиззи! Я думаю, надо уходить!

— Уходить? Ты с ума сошёл! В темноте! И как мы найдём выход?

— Канал широкий. — Ответил я. — И у нас есть ориентиры, деревья.

Там где они заканчиваются, ещё метров пятьдесят песка и дальше канал. Достаточно держаться от них подальше, на карте не обозначено никаких препятствий.

— Скала, с которой я тебя сняла. Тоже не обозначена на карте. Я говорю нужно остаться. — Лиззи была категорична.

Это верно. Скалы на карте не было.