Под необъятными небесами

Однако вот, пожалуйста, я словно в тумане. С тех пор, как несколько часов назад уехала Лиззи, я словно превратился в привидение. Смотрю вокруг, но порт уже не тот. Корейские джонки пастельно-розовых цветов, исписанные иероглифами, азиатские флаги на пирсе, развевающиеся на ветру, рыбаки, стоя забрасывающие круглые сети, удерживая равновесие на шатких пирогах и многие другие вещи, которые до вчерашнего дня завораживали меня, теперь воспринимаются совсем по другому. Всё поблёкло. Мне не остаётся ничего другого, как подготовить лодку и тоже уйти.

Погружаюсь в список дел, которые необходимо завершить до отхода:

− Заправиться водой

− Уложить на хранение овощи

− Покрыть яйца слоем вазелина

− Смазать ветрорулевой и штурвал

− Закрепить радио на штурманском месте.

− Проверить ванты и топ мачты.

− Проверить вантпутенсы и талрепы.

− Проверить трюм и трюмный насос.

− Проверить штуртросы рулевого управления.

− Документы на выход.

− Спустить флаг.

− Помыть и сложить тендер.

Сразу после выхода не забыть закрепить якорь и его лючок.

10:00 Готово. Список закончен. Поднимаюсь на борт, закончив хождения по различным офисам, оформляя документы на выход: портовый офис, таможня, иммиграция, карантинная служба, военная полиция. Здесь, в Индокитае бюрократия ещё сильнее чем у нас.

Спускаю бело-красный индонезийский флаг и ещё раз оглядываюсь вокруг. Над деревней, высоко в небе, как и каждое утро, висят воздушные змеи. Для управляющих ими людей постройка и запуск змеев, это хобби и религия одновременно. У змеев длинные, цветные хвосты и головы драконов. Они поднимаются на огромную высоту в чистом, прозрачном воздухе, словно приближая к небу души балийцев, у которых нет другой возможности подняться над безнадёжностью бедности в перенаселённом мире.

Сейчас отлив. По обнажившимся песчаным и коралловым отмелям бродят женщины и дети в поисках пищи. Вдали, на севере, едва различимые за дымкой, видны вершины и кратеры вулканов, прибежище духов.

Прибывшая с Сулавеси джонка причалила к деревянному молу и начинает разгружать свой товар, тысячи живых черепах. Процессия людей в конических шляпах курсирует туда-сюда между джонкой и деревней. Они появляются из трюма, согнувшиеся под тяжестью черепах, и теряются в узких улочках, направляясь к какому то складу, где оставят их, сбросив в кучу, без пищи и без воды, до того самого момента, когда их будут забивать, возможно через несколько недель.

Бедные черепахи. Раз на рынке в Гизо (Соломоновы острова) мы увидели одну, лежащую на земле, спиной вниз, беспомощную под палящим солнцем. Вокруг её больших, слезящихся глаз роились мухи. На белом, эластичном брюхе продавец написал свою цену: пятнадцать долларов. Мы тогда купили её, дотащили до пляжа и отпустили в море, под изумлёнными взглядами окружающих.

Лёгкое покачивание лодки отвлекает меня от мыслей. Нос начинает поворачиваться на юг. Это значит, начался прилив и пора выходить, если я хочу избежать сильного встречного течения в канале, ведущем в море. Волны и ветер разгонят туман меланхолии, или, по крайней мере, я на это надеюсь. Короче говоря, пора выбирать якорь.

13:30 Тронулись. Зигзагами обхожу лодки стоящие на якорях.

Друзья приветствуют меня, машут с палуб руками. Немного против желания, как ребёнок, которому велели улыбаться гостям, надеваю на лицо свою лучшую улыбку и отвечаю на приветствия и пожелания взмахами руки.

14:10 Я в море, на глубокой воде. Поднимаю паруса и регулирую их на бейдевинд, чтобы обойти Низа Дуа, южную оконечность Бали.

Подключаю ветровой автопилот, регулирую флюгер и спускаюсь вниз, заполнить судовой журнал: — Ветер с юго востока, четыре балла.

Море почти спокойное. Грот с двумя рифами и тяжёлая генуя.

Под зарифлёнными парусами «Веккиетто» идёт очень медленно, но мне хочется именно так. Меня всё пугает: пугает, что я один, пугает мысль о длинном переходе и даже чрезмерный крен лодки при ходе в бейдевинд.

Стоит прекрасная погода, воздух чистый, светит солнце.

Приходится зажмуриваться, чтобы защитить глаза от солнечных бликов. Выхожу наверх. Пора делать поворот.

17:00 Галфвинд. Четыре балла. Обхожу Нуза Дуа и беру курс на запад-юго-запад. Это почти генеральный курс и идя им я должен постепенно удалиться от берега Явы. Мне жаль оставлять Индонезию: Ява, Суматра, Сумбава… Тимор, Борнео, Сулавеси… в этой стране тринадцать тысяч островов! Если бы у нас было больше времени… Ну хватит! Уже всё прошло. Следующая цель, Шри-Ланка, через три с половиной тысячи миль, с остановкой на Чагос, чтобы прерваться и посмотреть на самые красивые в мире необитаемые атоллы.

29 августа 1990.

Второй день. Меня будит тепло солнца, светящего в лицо. Его лучи проникают через световой люк и разгоняют привидения. Ночь прошла очень трудно. До двух часов я шёл среди множества балийских лодок с бамбуковым балансиром и нелепым треугольным парусом, стоящим углом вниз. Они появлялись стайками, без огней, приходилось быть постоянно начеку. На рассвете, когда в пределах видимости уже никого не было, я словно провалился в глубокий сон.