Под несчастливой звездой

Шесть каменных колонн поддерживали потолок, выкрашенный белой краской. Вдоль стен выстроилась какая-то мебель. Странные сооружения, напоминавшие поставленные друг на друга сундуки, и простые полки из оструганных досок. На одной из них в ряд стояли человеческие черепа, судя по размерам, принадлежавшие как взрослым, так и детям. На других лежали груды свитков и какие-то большие сосуды с плотно обвязанными кожей горловинами.

Повелитель смерти покинул кресло и кивнул.

— Встань, мясо!

Девушка с трудом поднялась, чувствуя, как мелко дрожат колени, и болит переполненный мочевой пузырь. Затравленно оглянувшись, она увидела, что под каждым из двух окон стоит высокий стол. Один — каменный, длинный, заставленный непонятными вещами. Вперемешку с бронзовыми и керамическими кувшинами, горшочками и коробочками разнообразных форм и размеров стояли знакомые светильники, а на подставках из проволоки посверкивали медные и серебряные сосуды, причудливо соединенные медными трубками. Второй был сделан из толстых досок, оббитых тонким медным листом, и снабженный множеством широких кожаных ремней. За ним на широком стеллаже и прибитых к стене полках лежали разнообразные предметы, большинство из которых Анукрис видела в первый раз.

Повелитель смерти взял оттуда шкатулку, положил её на стол и, не глядя на пленницу, проговорил:

— Разве это может сравниться с тем, что ты видела только что!

С этими словами он открыл ящичек и достал Бронзовую книгу!

Девушка зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Наслаждаясь произведенным эффектом, жрец Пуатхотеп развернул её на первой странице и, повертев в руках, добился появления «божественного сияния Сета».

— Ну, и кто более велик? Я или ваш жалкий божок?! — самодовольно заявил он, небрежно бросая реликвию в ларец.

Воспитанная на страхе перед богами и почтении к их жрецам, Анукрис чувствовала себя раздавленной. Только что на её глазах страшный старик превзошел самого бога мудрости! А как святыня, которую даже нельзя видеть простым людям, могла оказаться в этой норе змей? Только из-за предательства самих жрецов! Целостность мира в сознании девушки дала трещину.

Чтобы добить её окончательно, Повелитель смерти подошел к длинному столу, взял блестящий кувшинчик и плеснул в чашу. Над ней со змеиным шипением поднялось облако зеленого дыма. Удовлетворенно кивнув, он провел по столу какой-то палочкой, и на конце у неё вспыхнуло пламя. Старик зажег светильник, стоявший под серебряным зеркалом, и коротко проговорил, ни к кому не обращаясь:

— Мясо на стол!

— Что? — встрепенулась пленница.

— Пойдем, — тихо сказал Якуануб. — Если не хочешь, чтобы пришел Страж покоев.

— Нет! — вздрогнула Анукрис и безропотно позволила уложить себя на стол и привязать ремнями. Неудобное платье задрали, прикрыв лицо.

На этот раз Повелитель смерти осматривал её особенно долго и тщательно. Его длинные, холодные пальцы напоминали конечности трупа, а непонятное бормотание походило на безумные заклинания.

— Она вполне здорова для опыта, — удовлетворительно проговорил он, и девушка услышала плеск воды, очевидно старик мыл руки. — Новое лекарство оказалось очень эффективно.

— Вы больше, чем волшебник, Повелитель! — с придыханием сказал помощник. — Вся мудрость древних пред вашими знаниями все равно, что светильник перед солнцем.

— Как себя чувствует Бунак? — прервал его излияния хозяин.

— Здоров и полон сил! — бодро ответил Якуануб.

— Значит, завтра с утра попробуем первый раз.

— Простите, Повелитель, — промямлил помощник. — Разрешите сказать?

— Говори?

— Вы собирались ночью понаблюдать за Сотис для вычислений гороскопа.

— Ах, да! — озабоченно проговорил старик. — Надо будет подольше поспать.

— Можно провести опыт после обеда?

— Нет! — резко одернул помощника Пуатхотеп. — Важные дела надо делать только с утра.

— Тогда послезавтра?

— Да. Развяжи её.

Анукрис села на столе и стала поправлять платье.

— Я никогда не обманываю, — сказал Повелитель смерти, возвращаясь в кресло. — Ложь — удел трусов и слабаков.

Якуануб стащил пленницу со стола и ткнул в спину. Она подошла и распростерлась перед хозяином подземелья.

— Мне интересно, сможешь ли ты родить ребенка от быка?

Анукрис подумала, что ослышалась, и невольно приподнялась.

Нога евнуха уперлась ей в плечо и заставила ткнуться лицом в неровные плиты пола.

— Я слышал, что у одной царицы был сын от быка, — улыбаясь, пояснил Повелитель. — Вот хочу проверить, возможно ли такое.

— Я женщина, а не корова! — возопила пленница и тут же получила сильный удар ногой в бок.

— Какая разница?! — удивился Повелитель смерти и повысил голос. — Ты такое же тупое животное, как и корова! Женщина лишь сосуд для рождения детей! Во всем остальном это никчемные, глупые, развратные существа, не достойные ничего кроме презрения!

— Не гневайся, Повелитель! — помощник рухнул на пол рядом с испуганной Анукрис. — Люди недостойны этого!

— Никто не слышал, чтобы газель рожала от собаки, а львица от кабана! — упрямо бубнила пленница.

— А о тех чудесах, что ты видела здесь, кто-нибудь слышал? — презрительно фыркнул старик. — Я превзошел самого бога!

Пленница затихла.