Под ногами троллей

Когда Аррен проснулась, на неё смотрел русоволосый юноша. Сказать по правде, это был вовсе не какой-то там просто юноша, а целый Король Эдвард. Именно он, а вовсе не Король Освальд (который успел отплыть довольно далеко), поспел со своим воинством к Спине Тролля. В момент получения скорбных вестей, брат Освальда стоял с тремя кораблями у Макового острова, где безуспешно пытался наладить отношения с нереидами, а оттуда намеревался отплыть на север — приструнить обнаглевших пиратов.

Увидев огни на маяке, он велел немедленно сняться с якоря — и как раз поспел к Пристани, чтобы спасти её от разорения. Впрочем, плыть на север ныне ему было не с кем — в битве у Спины Тролля полегла едва ли не треть его людей, и ещё половина — тяжело изранена. У самого короля рука была на перевязи, а на голове — здоровенный синяк.

Аррен, разумеется, не узнала Эдварда — она ведь не видела его никогда, но догадалась, что он король — по тонкому обручу с самоцветами, охватывающему царственную голову (с отнюдь нецарственными вихрами). Перед глазами у неё плыло, словно она ушиблась затылком — но, на деле, то было последствием испытаний, тяжёлого горя и недоедания. Наконец, глаза перестали её подводить, и она увидела…

А кого именно, я вам сейчас расскажу.

Для начала, она увидела самого Короля — тот склонился над ней так низко, что она могла разглядеть даже крохотный прыщик на великосветском носу. Волосы у Короля были светло-русые. Глаза — блекло-голубые, при другом освещении казавшиеся болотно-зелёными. Но, при всей неопределённости, это был приятный молодой человек — на вид ему было не более двадцати пяти лет (как известно, в четырнадцать кажется, что после двадцати пяти уже наступает старость), с тонкими губами и ястребиным носом, а выражение лица было мягкое и открытое — и в тоже время, суровое и твердое.

Икнув (это получилось у неё непроизвольно), Аррен села, и тогда рассмотрела ещё двоих — крайне невысокого человечка, буквально ростом ей по грудь; он был облачён в роскошные фиолетовые одежды, и подпоясан широчайшим алым поясом. (К слову сказать, на самом короле одеяния были скромные и непритязательные). Не успела Аррен удивиться карлику, как её внимание привлек ещё один незнакомец: барсук!

Во всяком случае, НАВРОДЕ барсука — чуток повыше, чем бывают эти зверьки, в изобилии водившиеся на Зелёных островах. Но самое удивительное было другим — барсук стоял на задних лапах, и на голове у него красовалась корона!

Маленькая такая, но самая настоящая — из золота, и с изумрудами.

От неожиданности Аррен села, и Король Эдвард поспешно выпрямился, чтобы не столкнуться лбами. Теперь, когда прыщика у него на носу уже было не разглядеть, он стал не в пример симпатичнее. Проследив её взгляд, юноша улыбнулся.

— А! Вижу, внимание нашей гости привлекли вы, мой дорогой друг! Милая леди! Тот, кого вы видите перед собой, это, вне всякого сомнения, достойнейший и почтеннейший Бебдедефегус Аристофаниус Трампфлер, из благородного рода Верных Барсуков.

Правильно истолковав отобразившееся на лице девочки недоумение, Эдвард покачал головой.

— Ох уж мне эти Острова! Они так далеко от Королевства, что про нас здесь слагают всякие небылицы, а правды и не видать. Дорогая моя гостья! Беб — друг нашего величества. Кхм! Ну вроде как бывают Умные Дрозды и Мудрые Вороны, так вот он — говорящий барсук.

Эдвард улыбнулся ей.

— Причём, знаете, у своего народа, он король, — заговорнищески подмигнул он. — Хотя до моей красоты ему, безусловно, далеко.

— Рад застать вас в добром здравии, дочь Евы, — сказал барсук, и слегка поклонился (голос у него был мягкий и негромкий).

После чего он с полупоклоном обернулся в сторону короля и продолжил:

— Что же касается вашей прелести, — иронично уведомил царственную особу он, — то ни в коем разе не стану подвергать её сомнению — надеюсь лишь, что ваше высочество не уведёт из моих владений всех обворожительных барсучих.

Король Эдвард стукнул себя по колену и рассмеялся.

— Уел ты меня, приятель, ну уел!

Аррен снова икнула.

С её стороны это было весьма непозволительно (всё же она находилась перед королевскими особами), но я думаю, мы с вами её извиним. Всё-таки не каждый день видишь перед собой покрытых синяками королей и говорящих барсуков.

Карлик справа кашлянул.

— А, кхм, — спохватился король (или, по крайней мере, издал некий смущённый звук). — Позвольте мне также познакомить вас, прелестная леди, с вернейшим из моих союзников и благороднейшим из гномов, уважаемым Дуфлином, сыном Трора, сына Дейна, да не укоротиться никогда его борода и не иссякнут подгорные жилы.

Гном церемонно поклонился.

— Ох, — (уже во второй раз!) спохватился король, — мы тут что-то болтаем-болтаем, а ведь гостье нужен отдых.

Он виновато пожал плечами.

— А ведь матушка уж стала переживать, проснётесь ли вы. Сейчас вам принесут пообедать — вы два дня провалялись в беспамятстве — и вам следует снова поспать. Не беспокойтесь ни о чём — я оставляю рядом с вами Бебдедефегуса, он сумеет позаботится о вас, коль возникнет нужда.