Под открытым небом

В данный момент меня расстраивает тот факт, что нет никаких новостей от родителей. Не помню, когда последний раз звонил им и наоборот. Интересно, как дела у Сандры? Встречается все с тем же придурком – одноклассником Гевином? Он мне не нравится, поэтому я не испытываю восторга при упоминании о его увлечении моей сестрой.

Я сам виновен в том, что совсем забыл о существовании родных: ушел с головой в музыку. И чтобы добиться своих целей, мне пришлось чем-то жертвовать. Но не таким образом. На что я надеялся, проверяя на автомате свои пустые ячейки с сообщениями, когда сам ни строчки не написал? Да о чем говорить, когда не позвонил за последние три месяца ни разу. Мне нет прощения. Если моя последняя встреча с матерью и отцом оказалась не самой лучшей, это еще не говорит о том, что нужно забывать и игнорировать своих родных. Я знаю, что мама и папа поддерживают меня во всем, я просто пренебрегаю их доверием, поступаю не самым лучшим образом, когда им на меня совсем не наплевать. Они всегда отдавали, и я брал, как должное, не задумываясь ни о чем. За все нужно платить, поэтому мне необходимо вернуть те родственные отношения, которые у нас когда-то были.

После принятия прохладного душа, задумываюсь над словами Стива и принимаю решение съездить на кастинг в качестве наблюдателя. В конечном счете, мне придется выступать вместе с ребятами, не важно, кто они: бэк-вокалисты или танцовщики, все равно, скоро мы станем единой командой, одной семьей, от выступления которой теперь зависит мое музыкальное будущее.

***

– Прошу за мной, – я следую за высоким молодым человеком, одетым в черные джинсы и футболку, сзади которой написано большими белыми буквами «Персонал».

Похоже, что парень Уилсон, чью фамилию я успел прочесть на бейдже, является одним из ответственных за проведение кастинга и распределении молодых талантов, которые пришли сегодня попытать свою удачу.

Я вижу впечатляющее количество незнакомых мне людей, когда мы в спешке проходим огромный, окрашенный в светлые тона, зеркальный зал. Эти люди ни кто иные, как те самые счастливчики. Успеваю про себя отметить, что большинство из них вырядились в пестрые сценические костюмы. Все старания для того, чтобы произвести впечатление на отборочное жюри. Но, к сожалению, всего лишь единицы пройдут этот отбор. Откровенно говоря, мне неизвестно количество свободных мест в моей команде, и я ни разу не присутствовал при подобном кастинге. Поэтому мне не терпится поглазеть и принять участие во всем это действии.

Сразу замечаю, кто из присутствующих певец, а кто танцор. А ведь с последним словом в моей голове возникает особенный образ.

Не то, чтобы у меня было что-нибудь с той девушкой-танцовщицей, но почему, когда я вспоминаю об этом вздернутом носике и огромных карих глазах, мои ладони потеют, а по подушечкам пальцев отдает легким покалыванием, как при плавных ударах по черно-белым клавишам.

– Приятного просмотра.

Парень из персонала открывает мне дверь, пригласительным жестом пропуская вперед.

Осматриваюсь и понимаю, что оказался в следующем зале, который ничем не отличается от предыдущего. Повсюду огромные зеркала и трое взрослых мужчин, вальяжно раскинувшихся на своих сидениях в центре за столом. Я уже знаком с представителями жюри, поэтому ни один из них не удивлен моему присутствию.

Подкрадываюсь к длинному столу и стараюсь не отвлекать от просмотра важных персон своим появлением.

Пол Томпсон – он же хореограф-постановщик моих будущих выступлений по городам. Бред Харрис ответственный за вокалистов, и третий тип – Томас Линн – главный менеджер всего шоу. Собственно, они занимаются отбором, и я наслышан, насколько сурово каждый из них подходит к своему делу.

С Томасом я познакомился пару недель назад на встрече, которую организовал Стив, где мы обсуждали некоторые технические и сценографические моменты. С Полом и Бредом – совсем недавно.

После немого приветствия и быстрого пожатия рук, я присаживаюсь удобнее на стул, который тут же подставляет мне рабочий персонал.

Поерзав на месте, я только сейчас заметил, что перед нами в полной тишине молодой парень демонстрирует растяжку своего тела. Неплохо, но как-то неуверенно с его стороны выглядит то, что он делает. Взглянув на Пола, ситуация сразу же становится ясна: парня не возьмут.

Томас буквально улегся в своем кресле, сложа руки на груди и скрестив у лодыжек ноги. Когда он «клюет носом», я сразу же понимаю, что сукин сын уснул, прячась за своими очками-хамелеонами. Обращая внимание на их физиономии, невольно приходишь к выводу, что этот кастинг – полнейшая скукота. В исчерканном его листе ничего невозможно разобрать, но несколько галочек напротив некоторых имен все же имеются.

– Как обстоят дела? – интересуюсь у рядом сидящего Томаса, указывая на его каракули.