Под парусом мечты

Джек МакКензи вглядывался в горизонт, на котором постепенно проступала белая дымка. Новая Зеландия — страна белых облаков. Судя по погоде, Южный остров предстанет перед ним сегодня так же, как когда-то перед переселенцами с Гавайки. Стоявшие вокруг мужчины радостно приветствовали родную землю. Капитан велел сказать всем, что они приближаются к месту назначения, и те, кто мог ходить или передвигаться в инвалидной коляске, высыпали на палубу. Вокруг Джека смеялись люди, некоторые плакали. Для многих ветеранов Галлиполи возвращение домой было приправлено горечью, и никто из них уже не был таким же, каким он когда-то уходил на войну.

Джек смотрел на воду, от волн кружилась голова. Может, думал он, лучше снова спуститься в каюту; вид находившихся вокруг него мужчин расстраивал его. Все эти мальчишки, которым отстрелили руки и ноги, которые возвращались с войны слепыми и хромыми, больными и немыми, вызывали не только чувство жалости, но и наполняли душу неизбывной грустью. Он помнил, как они уходили на войну — распевая песни, смеясь и размахивая руками. Все впустую. Спустя две недели после последней атаки, во время которой был ранен Джек, войска из Галлиполи отозвали. Турки победили — но они тоже полили свою землю кровью. Джек чувствовал в теле свинцовую тяжесть. Как и прежде, приходилось заставлять себя делать каждое движение, вот и сегодня он вытащился на палубу только потому, что на этом настоял Роли. Первый взгляд на родину — Аотеароа. Джек подумал о Шарлотте. Стало зябко.

— Вам холодно, мистер Джек? — Роли О’Брайен заботливо набросил одеяло на плечи Джека. На палубе было довольно свежо. А там, на побережье Галлиполи, скоро снова начнет печь солнце. — Сейчас сестры принесут горячий чай. Ведь люди заходят остаться на палубе, пока по-настоящему не покажется земля. Это так волнующе, мистер Джек! Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем мы причалим?

— Просто Джек, Роли… — устало произнес Джек. — Сколько тебе повторять? И пройдет не один час, прежде чем мы причалим. До земли еще много миль. Ее пока вообще не видно. Только висящий над ней туман.

— Но она скоро появится, мистер Джек! — весело воскликнул Роли. — Мы возвращаемся домой! Мы живы, мистер Джек! Видит Бог, бывали дни, когда я уже не верил в это! Порадуйтесь же хоть немного, мистер Джек!

Джек попытался улыбнуться в ответ, но почувствовал только усталость. Может быть, не так и плохо было бы вечно спать… но потом он обругал себя за неблагодарность. Он не хотел умирать. Просто искушал Бога. И теперь достиг точки, когда ему самому стало это безразлично…

Тем, что он выжил, Джек МакКензи был обязан цепочке счастливых случайностей, но в первую очередь Роли О’Брайену и маленькой собаке. Роли и его спасательный отряд воспользовались временем между двумя волнами атакующих, чтобы забрать убитых с поля боя — или, точнее сказать, с ничейной земли, на которой турки расстреливали АНЗАК, словно зайцев. Атака с самого начала была обречена на поражение; Джек и остальные ветераны турецкого наступления могли сразу сказать это Верховному командованию. Весной они устроили стрельбу по мишеням в лице наступающего врага — в августе ситуация сложилась с точностью до наоборот; но, возможно, ничего не вышло бы и даже с сотней тысяч. Уже после первой волны атакующих равнина была усеяна убитыми и ранеными, и только благодаря дружелюбию турок спасательные отряды ушли целыми и невредимыми. Британцы вообще выстроили настоящие баррикады из тел, которые нельзя было перебежать. Не было сомнений, что и десятая, и даже двадцатая волна атакующих захлебнулась бы под вражеским огнем, — пока у турок оставались боеприпасы. А снабжение из Константинополя работало безупречно. В любом случае турки чувствовали себя в безопасности, а потому великодушно разрешили вражеским санитарам поработать на поле.

Однако Джек не выжил бы, если бы его не нашел именно Роли. Во время подобных сражений ресурсы были ограничены. Уже сами спасательные отряды решали, кого из раненых можно спасти, а кого с тяжким сердцем оставляли умирать. Простреленное легкое относилось к последней категории. Даже если бы штабные врачи могли оперировать спокойно, выживала лишь малая доля раненых. Когда же поспешно оказывали первую помощь, а совсем рядом кипела война, шансов практически не было.

Однако Роли не хотел верить в это. Несмотря на то что его люди качали головами, он настоял на том, чтобы уложить Джека МакКензи на носилки и вынести за линию обстрела.

— Торопитесь! — подгонял он санитаров. — И не сгружайте его в окоп, это только задержит доставку. Его нужно срочно на стол. Я отнесу его на берег…