Под перекрёстным огнём. Том 2

— Ну, и что это? — окинул я взглядом комнату, в которой мы оказались. Гостиная, но совершенно другая, и не потому, что в другой секции. С другой мебелью, иной расцветкой, иной энергетической аурой и… Иным порядком. Точнее, беспорядком. Не то, чтобы прямо уж всё было раскидано, но по линеечке ничего не стояло и не лежало, кое-где были разбросаны вещи, кофточки там всякие, ночные. На туалетном столике царил хаос. Неубранный фен валялся на столике компьютерного терминала. На журнальном столике высилась ваза с фруктами, пара из которых было надкусана и забыта. Мелочи, сущие мелочи, но по ним можно было сделать вывод, что тут живёт точно не Фрейя. И судя по тому, что в семье Веласкес не так много девочек, я уже знал, кто. И лихорадочно пытался сообразить, к чему такой заскок, для чего меня сюда привели?

— Это комната Изабеллы, — ожидаемо прокомментировала Фрейя и пошла дальше, не останавливаясь. Я двинулся следом. Спальня. Кровать не заправлена. Не то, что на ней скакали и прыгали, что дым столбом, но кое-кому это делать было определённо лень. Кроме кровати беспорядка хватало и здесь. Разбросанные вещи, в гораздо больших количествах, чем в гостиной, предметы быта и ухода за собой. В целом всё так же не настолько фатально, чтобы стрелка в мнении о хозяйке пересекла отрицательный рубеж, но разница в характерах девочек ощущалась на духовном уровне.

Однако мы прошли дальше, в третью по счёту комнату. В которой бал правили… Игрушки. Куклы. Огромная империя кукол, на всё помещение. От немаленьких, в рост ребёнка, до небольших и даже крошечных пупсов. Причём настолько все гармонировали друг с другом, что было даже не заметно, что они разные. Центром композиции был посёлок из нескольких кукольных домиков со снятыми передними панелями, с лужайками и бассейнами. Центральную часть занимало озеро с настоящей водой (в отличие от пустых кукольных бассейнов). Неглубоко, но видно, что вода. Над ним жужжала панель климат-контроля, чтобы всё вокруг не сгнило от сырости. Перед ближайшим ко мне домом стоялакукла мужчины в униформе, поливающая газон из искусственной травы со шланга. Шланг был настоящий, но без «живой» воды. Мангал с барбекю чуть вдали, возле которого расселось ещё несколько кукол — мальчиков и девочек. Типа, гости на пикнике у хозяев. Все игрушки очень хорошего исполнения и казались живыми. Будто они на самом деле здесь живут, ходят на работу, пьют чай, читают газеты, загорают, поливают газоны, ездят на машинах эпохи начала космической эры — кажется, они называются кабриолетами. Это такие с открытым верхом. Одежда с иголочки, полностью соответствует демонстрируемым моментам и эпохе. Меня настигло ощущение, что прилетела волшебница, махнула палочкой и жизнь вот этих живых существ замерла, заморозилась. На время. И что махни она снова, куклы «оттают», оживут и продолжат жить своей полноценной интересной жизнью. Надо ли говорить, что в отличие от общего полубардака, в комнате игрушек царил идеальный, непередаваемый словами порядок. Кажется, даже пыль с синтетического газона там вытирается еженедельно и вручную, не говоря об остальном.

— Обалдел, да? — усмехнулась за моей спиной Фрейя. — Это её хобби.

— Игрушки?

— Куклы. Она не то, что играет ими… — Её высочество скривилась, не в силах описать мысль словами. — Она играет, но не как ребёнок. Это у неё… Я даже не знаю, как сказать. Здесь она другая, не такая, как там, — взмах рукой в сторону спальни. — Она словно возвращается в детство, становится самой собой. Милой обаяшкой Бэль, которую мы все любим. Здесь она счастлива. И мы вместе с ней.

— Пыль тоже вытирает сама? — указал я на искусственный газон.

— А как же. Мама запретила слугам убираться в наших комнатах с двенадцати лет. Ещё до корпуса, где мы стали по-настоящему самостоятельными. Слуги заходят, только если случается что-то из ряда вон.

— У вас хорошая мама, — усмехнулся я, подошел ближе к одному из домиков и начал рассматривать этажи, внутреннее убранство. Обивку лестниц, покрытие на кукольных стенах. Всё как настоящее! Словно взяли домик, и уменьшили! Конкретно здесь две куклы-взрослые, условно муж и жена, мило пили чай за столом, сидя на противоположных диванах; на другом этаже кукла-девочка играла в своей комнате, а кукла-мальчик скатывался по лестнице на… Игрушечной же гладильной доске. Или это доска для серфинга?

— Вещи сама им шьёт?

— Заказывает. Но иногда бывало, что и сама. И шила, и подшивала что-то.

— М-да! — вырвалось у меня.

— Пойдём. — Фрейя снова потащила меня обратно. Действительно, это царство её сестры, и без приглашения лучше не входить. Некрасиво как-то. — А это её любимая игрушка. Её друг. Его зовут Карлос. — Её старшее высочество подошла к кровати Изабеллы и прыгнула на неё спиной. Потянула на себя лежащего на подушке огромного, почти полутораметрового голубого медведя с добрыми-добрыми глазами. Пару раз его подбросила. Судя по внешнему виду, игрушка немолодая, вынесла на своём веку многое. Но всё равно красивая. Что-то в ней было, что интуитивно притягивало.