Под подозрением

Под подозрением Илья Бушмин

Пролог

В чувство Филина привели по-садистски жестко. Хрулев просто схватил его за левое плечо и вонзил большой палец в центр марлевой повязки, которая закрывала огнестрельную рану. Пуля прошла насквозь сквозь мягкие ткани, а благодаря многочисленным обработкам и перевязкам пулевой канал внутри мышечной ткани срастался. И вот теперь Хрулев, жестко ухмыляясь, вонзил палец прямо в рану.

Боль была такой адской, что Филин, мгновенно придя в сознание, заорал во весь голос и тут же сорвал его до хрипоты. Хрулев отступил в сторону, он продолжал ухмыляться и почти любоваться извивающимся на стуле Филиным.

— Оклемался. Хорошо. Теперь я хоть буду знать, где у тебя кнопка.

— Б… дь, — простонал Филин, тяжело дыша.

Его передергивало и корежило от боли. Покосившись на плечо, Филин увидел, как марлевая повязка быстро пропитывается кровью изнутри. Он взвыл от ярости.

— Ну ты и гнида, Хрулев… Ты мне ответишь! Клянусь, ты ответишь…

Филин не узнавал собственный голос — он звучал так, словно Филин набрал в рот камней. Паршиво…

Сразу же Филин получил в новый удар, кулаком в солнечное сплетение, и захлебнулся собственным дыханием. Он согнулся, чувствуя тянущую противную боль в напряженных суставах рук, скованных сзади наручниками. Филина скрутило пополам и в очередной раз вырвало.

Глаза слезились, но он увидел, что в рвоте, хлопьями разбросанной по его ногам и полу вокруг, крови почти не было. Значит, необратимых повреждений пока нет.

Филин не знал, как долго продолжалась эта экзекуция. Час? Полтора? Два? А может, даже три?… Филину казалось, что он провел здесь уже целую вечность. В камере для допросов не было окон. От мощных ударов его мучителя глаза Филина заплыли и налились кровью, лицо распухло и местами почернело. Кровь сочилась из разбитого рта и из уха. Вся грудная клетка стонала при каждом вдохе — возможно, у него уже трещины и переломы ребер. В голове звенело, перед глазами плыло, а голос Хрулева доносился до него, словно сам Филин находился в огромном колоколе под водой.

— А ты, Филин, оборотень похлеще всех, с кем я дело имел. А я повидал многих, уж поверь… Но ты… это что-то особенное. Одно дело — это заяву затереть или доказуху сфабриковать. Этим все опера грешат, чего уж скрывать. Ну или какому-нибудь уголовнику на допросе почки отбить. Но мочить людей… Серийный убийца, маньяк. Я на тебе карьеру сделаю.

А потом были новые удары. От некоторых Филин стонал, от некоторых кричал. Он знал, что его крики никто не услышит. Допросная находилась в глухом подвале городского УВД. Здесь были достаточно толстые стены для того, чтобы никто наверху ничего не услышал — даже, если с человека будут сдирать кожу.

Допросная — не самое подходящее слово для этого помещения. Скорее, пыточная…

— После всей той кучи трупов, Филин, я с тебя не слезу. И ты у меня напишешь чистуху, — процедил Хрулев, наступая и готовясь нанести новый удар. Филин сжался, чтобы попытаться уберечь внутренние органы.

Но он знал, что это бесполезно. Если Хрулев действует, не боясь оставить следы — значит, ему дали отмашку сверху. А это значит, что Филина могут бить, пытать и мучать не только всю ночь. Экзекуция может продолжиться и на следующий день. И на третий. И даже на четвертый. Могут сделать инвалидом. А могут забить до смерти. Сейчас Филин верил, что Хрулев способен на все.

Филин верил, что убийцы заслуживают самого сурового наказания. За свою жизнь он видел слишком много смертей и крови и понимал, что некоторые из двуногих — не люди вовсе. Люди не способны на такие зверства.

Филина обвиняли в целой куче смертей. Жестоких убийств беззащитных людей. А по телевизору он собственными глазами видел свое фото — ведущая зловеще повторяла и повторяла фразу «серийный убийца». Один раз даже промелькнуло зловещее слово «маньяк». Для многих он — такой же человекоподобный зверь, заслуживающий самого страшного. Если Филина даже забьют до смерти в этой пыточной… кто в городе будет плакать? Кто будет взывать к правосудию?

Проблема была лишь в одном. Капитан уголовного розыска Алексей Филин никого не убивал.

Часть 1

1

За две недели до этого

Несмотря на время — было только около 10 вечера — Филина клонило в сон. Сказывалось то, что перед выездом на заявку он не успел глотнуть кофе в отделе. Косясь из окна ползущего по ухабам фургона «дежурной части» на проплывающие мимо темные покосившиеся домишки и слушая урчащую рацию, он не заметил, как задремал. Разбудил его голос водителя, который буркнул в микрофон рации:

— Слушаю, Тайга-2.

— Вы где? — захрипела рация голосом диспетчера.

— С заявочки возвращаемся. По Инструментальной.

— А, вы рядом, — сообразил диспетчер. — Короче, Магистральная, 13. Избили кого-то сильно, уже два сигнала было. ППС выслал.

— Понял, Тайга-2, — взгрустнулось водителю.

— Филину скажи, пусть определится, на что похоже. Если тяжкие телесные, пусть свистнет.

Повесив микрофон, водитель обернулся на Филина:

— Слышал?

— Пусть не учит папу любить маму, — проворчал Филин.