Под покровом лжи

— Хавак, да ты просто стремишься нажить себе новых врагов. В том числе — джедаев, если я хоть что-то в этой жизни смыслю. Но, думаю, ты мне не за размышления платить собираешься.

— Точно, — подтвердил Синдар. — Об откате мы как-нибудь сами побеспокоимся.

— С моей стороны проблем не будет, — сказал Коул. — Но давайте поговорим об Эриаду. Потому что после ваших упражнений на Корусканте охрана будет ох как усилена. Дело не в том, чего вы там пытались добиться, а в том, что вы сами же себе насолили.

— Вот именно поэтому и нужно собрать настоящую команду, — не стал спорить Хавак.

— Мне нужен новый корабль, — сказал Коул. — «Нетопырку» слишком хорошо знают.

— Будет, — пообещал Синдар. — Еще что?

Коул немного подумал.

— Как я понимаю, надеяться, что вы уберете у меня с дороги джедаев, не приходится?

Хавак самодовольно улыбнулся.

— На самом деле, капитан, я могу тебе практически гарантировать, что у джедаев будет чем заняться кое-где еще.

Глава 18

Два дипломатических крейсера, едва освещенные жиденькими лучами местного солнца, стараясь не привлекать внимания, огибали крошечную луну и приближались к светло-бурой Асмеру. С каждой стороны, чуть впереди карминовых кореллианских кораблей, их эскортировали тикиарские истребители — темные, напоминающие хищных когтистых птиц с большим клювом. Чуть позади крейсеров все еще не вышла из тени луны пара дредноутов с эмблемой королевского дома Вандрон — исполинские, ощетинившиеся оружием корабли с клыкастыми мордами и элегантным хвостовым оперением.

В иллюминаторах, эффектная как на бархатном черном театральном заднике, сверкала гигантская спираль, от которой корабли сейчас отделяло расстояние в сотни световых лет.

Куай-Гон разглядывал дикой красоты небо из ходовой рубки замыкающего крейсера. Оби-Ван, разумеется, стоял тут же и тянул шею — высокие спинки пилотских кресел заслоняли ему обзор. В кресле пилота сидела женщина, вторым пилотом был мужчина, Оба в ладно облегающей синей униформе департамента юстиции.

— Приближаемся к минному полю, — произнесла пилот, пока ее руки сноровисто щелкали тумблерами на панели.

Куай-Гон увидел впереди россыпь чуть поблескивающих отраженным светом цилиндров.

— Я бы запросто принял их за астероиды, — простодушно признался второй пилот.

Оби-Ван наклонился к нему и доверительно сообщил:

— Вещи — не всегда то, чем они кажутся.

Куай-Гон укоризненно покачал головой.

— Не забудь об этом, когда мы окажемся на поверхности, падаван, — тихо сказал он.

Оби-Ван проглотил собственное мнение по поводу некоторых магистров и смиренно кивнул.

— Да, учитель.

Второй пилот вызвал на экран увеличенное изображение одной из мин.

— Управляемый детонатор, — сообщил он через плечо Куай-Гону. — Возможно, эти мины могут быть взорваны дистанционно — со сторожевиков террористов или с поверхности.

Пока Куай-Гон обдумывал эту информацию, в динамиках рубки раздался женский голос:

— "Эклиптика" вызывает «Протуберанец». Наши проводники советуют нам поднять дефлекторные щиты и твердо придерживаться курса. Сканеры дальнего радиуса засекли три истребителя по другую сторону минного поля. Есть веские основания полагать, что им известно о нашем приближении.

Куай-Гон тронул ученика за плечо.

— Самое время присоединиться к остальным в пассажирском салоне.

К великому разочарованию Кеноби они покинули тесную рубку и отправились по длинному коридору, мимо навигационной рубки, центра связи и кают-компании на корму. Там коридор упирался в дверь лифта, на котором они и спустились палубой ниже. Затем миновали вестибюль пассажирского салона и оказались в салоне как таковом.

На кореллианских крейсерах пассажирские салоны размещались в нижней части носа корабля, под носовой сенсорной системой. Они были взаимозаменяемы и давали возможность поддерживать специфический состав атмосферы, если такая необходимость возникала. А в аварийных ситуациях салоны катапультировались и использовались как спасательные капсулы. В этом салоне имелись иллюминаторы — как по левому, так и по правому борту, а также большой круглый стол с голопроектором.

— Мы преодолеваем минное поле, — сообщил Куай-Гон.

— В самом деле. Преодолеваем, — меланхолично отозвался Ки-Ади-Мунди, не отрываясь от созерцания иллюминатора правого борта.

— Обеспокоенным твой падаван выглядит, Куай-Гон, м-мм? — заметила сидевшая за столом Йадль. — Минное поле виной тому или другие заботы?

Куай-Гон чуть не засмеялся.

— Это его обычное состояние. Когда он по-настоящему волнуется, у него пар из ушей идет.

— Да, — согласилась Йадль, — во время боя учебного пар этот видела я.

— И вовсе я не обеспокоен, — постарался разуверить магистров Оби-Ван. — Я просто предусмотрителен.

Он ждал, что Куай-Гон, как обычно, изречет что-нибудь мудрое относительно живой Силы, но на этот раз его учитель промолчал. Разнообразия ради, надо полагать.