Под покровом ночи

Словно заколдованные, мы все придвинулись к столу. Я чувствовал тревожное биение сердца. От напряжения у меня кружилась голова. Мы окружили стол, и я видел лица моих компаньонов, на которые ложились отблески света. А вокруг стояла темнота. Не слышно было ни звука. Казалось, даже часы перестали тикать… Банколен, опираясь пальцами левой руки о стол, смотрел на нас через плечо, сбоку. На лице с заостренной бородкой четко обозначились все морщины, подбородок его упрямо выставился вперед, над сверкающими глазами нависали густые брови — словом, у него был такой вид, будто он слышал салют мощной военной флотилии, разрезающей морские волны…

Словно издалека до меня донесся голос Графенштайна:

— Она… Она сказала, что видела в ванной человека, который уронил на пол совок. Если это не было галлюцинацией, то что же это было?

— Преднамеренная ложь, — заявил Банколен и неожиданно стукнул по столу кулаком. — Потому что именно мадам Луиза убила и Лорана, и Вотреля!

Глава 18 ПОСЛЕДНЕЕ СРАЖЕНИЕ

Все мы словно окаменели. Банколен медленно обвел нас взглядом. Стены гостиной как будто расступились, выросли и колыхались. Неподвижные фигуры моих товарищей казались искаженными, словно отражения в воде. Это заявление потрясло нас до глубины души. Мы онемели, смущенные и непонимающие. Но никто из нас нисколько в этом не усомнился. Первым пришел в себя Килар.

— О… — пробормотал он неуверенно. — Вы имеете в виду, что… мадам Луиза… Да. — Его растерянность казалась бы смешной, если бы не была связана с таким ужасом. — Значит, мадам Луиза. Да, да.

Банколен кивнул.

— О! — Килар закивал. — Да, я понимаю, о ком вы. Да, конечно…

Он сделал несколько неуверенных шагов, резко повернулся с искаженным от боли лицом и воскликнул:

— О боже!

Банколен впервые опустил взгляд, тяжело вздохнул и начал собирать бумаги. Килар коснулся его дрожащей рукой.

— Но… вы это серьезно?

Трудно поверить, — мрачно пробормотал Графенштайн.

Банколен вдруг заговорил с раздражением, как будто и он был потрясен:

— Да что с вами? Не так уж вы глупы! Или вы малые дети? Встряхнитесь! — Затем он немного успокоился. — С самого начала я почти не сомневался в том, что убийца она. Вот почему я отправился в Версаль в ту ночь, когда был убит Вотрель. Но я не смог предотвратить преступление, потому что охранял другого человека. Я думал, она нападет на мисс Грей, а не на Вотреля. Вскоре вы поймете, почему я так считал.

Здесь у меня, — он указал на свой портфель, — есть все необходимые доказательства, выслушав которые суд приговорит ее к казни. Пепел от ее сигареты с гашишем, найденный на полу в карточной комнате. Сама сигарета, обнаруженная под окном, со следами ее губной помады на мундштуке. Волокна шелка под ногтями Лорана — падая, он вцепился в ее чулок. Показания водителя такси, который привез ее в Версаль в ночь убийства Вотреля. Пальто со следами крови, обнаруженное у нее в комнате. Отпечатки ее пальцев на рукоятке ножа, которым он был зарезан… Но не эти улики подсказали мне, что это она убийца, которого мы искали. Настоящее свидетельство было там, вы все видели… — Банколен перегнулся через стол и очень мягко сказал: — О вы, слепцы! Теперь вы понимаете, почему мы обнаружили мертвого Лорана в таком странном положении, стоящим на коленях? Вы понимаете, каким единственным способом можно было заставить его встать на колени перед своим убийцей? Он застегивал пуговицу на туфельке леди!

Я словно воочию увидел перед собой мадам Луизу; словно наяву услышал ее безразличный голос. Вот она в презрительной усмешке скривила губы… А ее затравленный взгляд с этой пленкой засохших и горьких слез!.. Но видение сменилось реальностью в виде искаженных лиц Килара и Графенштайна. Эти двое громко спорили о чем-то, и я услышал, как доктор вскричал:

— Это невозможно! Ведь она была с нами, когда…

— Пойдемте со мной, — пригласил Банколен, — и я объясню вам.

Больше никто не проронил ни слова. Не помню, как мы вышли из дома, но я ощутил холодный ночной ветер на лице и услышал голос Банколена:

— К Фенелли! — прежде чем с удивлением осознал, что сижу за рулем своего автомобиля.

Мы ехали на бешеной скорости. Рядом со мной скорчился Килар, его напряженное лицо время от времени выступало из тени, когда на него падал свет уличных фонарей. Он нервно постукивал по полу своей тростью. Килар не протестовал, когда мы проскакивали на красный свет светофора или стремительно проносились в плотном потоке машин, а за нами неслись проклятия и оторванные бамперы, люди разбегались перед нами, как переполошенные куры в желтом свете фар. Скоро мы остановились в темноватой, освещенной лишь отдаленными фонарями авеню Токио, и Банколен повел нас к Фенелли…