Под покровом ночи (СИ)

— У тебя есть что-нибудь тяжелое? — спрашиваю, склонившись к Соломону. Он окидывает наглым взглядом мою грудь, но я щелкаю пальцами перед его носом. — Ты слышал мой вопрос?

— Держи. — Он просовывает мне в окно пистолет. Я недоверчиво смотрю на оружие, но все же беру его в руки. Меня всю трясет, зубы стучат. И холод тут не при чем. Умница и отличница обворовывает ювелирный магазин — такая вот ирония судьбы! — Долго стоять будешь? Осталась минута, — торопит меня змей.

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, а затем размахиваюсь рукой с пистолетом и с силой ударяю по витрине. Вой сигнализации и звон бьющегося стекла быстро выводят меня из оцепенения. Схватив колье, я бросаюсь к машине и запрыгиваю на сиденье. Соломон вдавливает в пол педаль газа, и мы вылетаем на дорогу. Он выглядит явно довольным. На лице играет злорадная улыбка. А я сижу, словно окаменела, не в силах даже дышать. Замерла, как ледяная скульптура, сжимая в одной руке колье, а во второй — окровавленный пистолет.

— Блядь, ты сильно порезалась!

И только тут я замечаю, что у меня окровавлено запястье, и алая жидкость капает прямо на платье. От вида собственной крови мне становится дурно.

— На, приложи и плотно прижми. — Не останавливая авто, Соломон стягивает футболку и бросает ее мне в лицо. Терпкий, сладкий запах мускуса вперемешку с табачным дымом ударяет мне в нос, и я ощущаю головокружение. Все происходит как в тумане, я ничего не слышу, ничего не вижу, лишь медленно вдыхаю мужской запах. — Оглохла? Приложи к ране, как можно сильнее прижми и приподними руку вверх! — рявкает на меня змей.

Он еще что-то шипит себе под нос, нервно жестикулируя, но я нахожусь в шоке, поэтому слабо воспринимаю действительность. Мои мысли заняты тем, что я совершила преступление. Идиотка! Нажила себе еще одну проблему. Теперь нужно поговорить с Яном, и как можно скорее.

— Выходи!

От властного тона бандита мне становится холодно. Я послушно выполняю указание. Порез действительно сильный. Кровь медленно струится по руке, пропитывая и окончательно портя платье. А я переживаю лишь о том, что скажу Яну, ведь оно, наверное, стоило немало.

Меня штормит, ноги ватные, и я прилагаю массу усилий, чтобы устоять на шпильках. Громко выругавшись, Соломон подхватывает меня на руки. От слабости во всем теле я не могу больше держать голову и склоняю ее к крепкому мужскому плечу.

— Ты большой и мускулистый, как Кинг Конг, — бормочу ему на ухо. Я несу какой-то бред, наверное, это из-за предобморочного состояния.

— Заткнись! — огрызается он.

Перед глазами все плывет, и я не понимаю, куда Соломон меня тащит. Улавливаю лишь мужские голоса, мат и грубую перебранку.

Резкий запах нашатырного спирта приводит меня в чувство, и я вижу, что над моей раной колдует нерусский мужчина лет сорока на вид.

— Выпей. — Он протягивает мне кружку с горячим и ароматным содержимым.

Травяная настойка оказывается приятной на вкус, а нежный запах мелиссы с легкими лимонными нотками разливается по телу успокаивающей волной. Я расслабляюсь.

— Готово, маленькая бандитка! — Его теплый хрипловатый голос обволакивает, как мягкое одеяло. — Мой тебе совет: не связывайся с этим остолопом.

— Заткнись, Тиран! — сердито роняет Соломон.

— Послушай, повезло, что осколки не задели крупные сосуды, иначе одной обработкой и наложением повязки не обошлось бы, — грубо отвечает мой спаситель. Надо же, он явно не боится змея. — А тебе, девочка, повезло, что порезалась стеклом. Будь это рваная рана, заживала бы дольше, а так края гладкие, и через недельку-другую будешь, как новенькая. — Он нежно гладит меня по плечу.

— Я вообще не ожидал, что она это сделает, дура безбашенная!

— Соломон, ты знаешь правила моего дома! Никаких оскорблений в сторону женщин! — рычит врач. Наконец-то! Вот и дождалась настоящего принца! — Извинись, — уже мягче произносит Тиран.

— Извиниться? Ты из ума выжил? Заканчивай нянчиться, отвезу домой эту ненормальную! Увязалась на мою голову!

Соломон хватает меня под руку и волочет к выходу. Тиран лишь осуждающе качает головой. Я не успеваю шевелить ногами, чтобы приноровиться к мужским шагам, к тому же мешают длинный подол и высокие каблуки. Разумеется, я спотыкаюсь и теряю равновесие, но крепкая жилистая рука не дает мне упасть.

— Ты можешь не тащить меня, как вещь? Мне неудобно в этом платье бежать за тобой!

Упираясь одной рукой ему в грудь, я высвобождаюсь из хватки. В то же мгновение Соломон опускается на колено и, одним движением оборвав подол платья, отбрасывает его в сторону.

— Что ты творишь? Ты вообще в курсе, сколько оно стоит? Это даже не мое платье! — кричу я, ударяя кулаками по его груди.

А потом, увернувшись от его рук, иду вперед. Только вот дорога мне незнакома, поэтому задвинув подальше свою гордость, я останавливаюсь. Пропускаю бандита вперед и покорно следую за ним. Он открывает дверцу машины и, недовольно сдвинув брови, я забираюсь в салон.