Под покровом ночи (СИ)

Она лишь сильнее обхватывает меня ногами, притягивая ближе. Я снова толкаюсь и утопаю в ней. Мы почти на пике, мышцы напряжены до предела, давление нарастает, ее стенки все сильнее стискивают меня, погружая в крышесносный экстаз. Нас пронзает ядерный взрыв, волной разливаясь по всему телу и соединяя в одно целое. Обессиленно прижимаю девчонку к стене. Дыхание хриплое и рваное, но я не выхожу из ее киски. Впитываю каждое судорожное сокращение. Каждую мягкую пульсацию. Допиваю ее до дна. Не оставляя ни капли. Словно прополз через пустыню и добрался до райского оазиса.

Опустив Аврору на пол, замечаю, как дрожит ее ноги. Поэтому поправив штаны, вновь беру ее расслабленное тело в нежные объятия и уношу на кровать. Не хочу, чтобы она смывала меня со своей кожи. Хочу, чтобы она заснула с моим запахом, думая обо мне.

— Спи крепко, Аврора, — кротко прошептав, касаюсь губами ее лба.

У нее не хватает сил что-то ответить. И я выхожу из комнаты, на ходу набрасывая пальто. У вахтерши появляется непередаваемое выражение лица, когда она таращится на мою оголенную грудь и разорванную рубашку. Но мне плевать, все мысли занимает моя кареглазая фурия.

Я впервые еду спокойно, ловя огни ночного города и пребывая в приятном томлении. Жаркий огонь спокойно догорает, приятно покалывая тлеющими угольками. Я потушил свой пожар, пламя утихло. Только вот не вспыхнет ли оно вновь? Вспыхнет. Я это точно знаю. Проблема в том, что больше я не смогу сдерживаться. А она не примет мой образ жизни. Так что катастрофа неизбежна. И чутье подсказывает, что я пострадаю от этого не меньше… Откидываюсь на спинку и, прикрыв глаза, закусываю губу, на которой ощущаю пьянящий вкус кареглазки. Собирался наказать ее, и в очередной раз наказал себя…

Глава 21

Аврора

Сладко потягиваюсь в кроватке. Блаженное утро с приятным послевкусием минувшей ночи. Прикусываю нижнюю губу, а на щеках появляются ямочки от смущенной улыбки. С Яном все было иначе. Чистая, необузданная страсть. И пусть у меня нет сексуального опыта с мужчиной, но прекрасно осознаю, что это было за гранью реальности. Головокружительное удовольствие, которое разорвало меня на неисчислимое количество атомов. Секс с Соломоном я даже не рассматриваю в этом ключе. Это была не я, а действие грязного наркотика, затуманившего разум.

Ночью Ян сильно напугал, потревожив мой сон. Первой мыслью было придушить подонка, но его действия быстро подавили мою ненависть. Мужчина нагло совратил меня. Раздражение, которое он вызывал во мне, со скоростью света переросло в желание ощутить его в себе. Ян будто пробудил моего внутреннего чертенка, и тот заколол вилами мою невинность. В результате я без тени сомнения пожелала отдать этому мужчине свое тело. Наплевав на все рамки приличия. Нам хотелось вкусить друг друга, словно запретный плод. А, как известно, запретный плод сладок. И мы оба хотели этого. Поддавшись, порыву, оба потеряли голову и еще больше погрузились в пучину безумия. И в голове у меня теперь только один вопрос. Что будет дальше? Становиться одной из его спутниц на одну ночь я не готова.

— Я смотрю ночью уже кто-то получил самый главный подарочек?

Игривый голос Марины пробил, как электрошокер, и вырвал меня из фантазий. Беззаботное состояние накрылось медным тазом, и я вновь обросла колючками.

— Не понимаю о чем ты, — раздраженно ответила ей.

— Серьезно? Разумовская, тут пол-общаги поняла, в чем дело, а ты нет? — Подруга вприпрыжку бежит ко мне и бесцеремонно плюхается на кровать. — Рассказывай, кто этот жеребец!

— О боже… только не говори, что ты не спала.

Я хватаюсь руками за голову и нервно тру ладонями лицо, испуская вздох разочарования.

— Спала? Твоими всхлипами и стонами можно было поднять медведя из зимней спячки.

— Стыд и срам! — Я закрываю лицо подушкой и понимаю, что отпираться дальше нет смысла.

— Очень жаль, что на самом интересном месте вы перебрались в душ, но я все равно успела поиграть пальчиками.

Я ошарашенно выглядываю из-под подушки, мои глаза резко распахиваются, становясь размером с юбилейные монеты. Марина игриво шевелит двумя пальцами, показывая их в действии.

— Фууу, Соколова! Ты извращенка! — восклицаю я и бросаю в нее подушку, на что подруга хохочет во все горло.

— Ну извини, у меня неделю секса не было. А тут такой подгон. Еле удержалась, чтобы не присоединиться к вам. Как у него размерчик? Хотя по твоим стонам можно сделать выводы, что его поршень внушительных габаритов. — Она тараторит без умолку, как заведенный моторчик. Будто это у нее ночью был секс. Не в силах больше слушать эти распутные речи, сталкиваю Марину с кровати. — Ладно, остынь. Я рада, что дух девственности вчера был изгнан из нашей комнаты, — заливается она смехом.

Ага, только вот дух девственности изгнал наркотик в ту злополучную ночь. Туда, кстати, слово изгнание больше подходит, ведь это не было моим истинным желанием.