Под позолотой — кровь

   – А потом Симоненко найдет, где эти убийцы жили и узнает, что приехали и они, и тот, кто умер в больнице, только сегодня утром и поселились на Фестивальной улице в доме номер шесть, говорили, что приехали на месяц, но внезапно засуетились и уехали в тот же день.

   Красиво. Не смотря ни на что – красиво. Жалко, что все равно ничего не получится. Король чуть-чуть не вздохнул разочаровано. Все хорошо, только есть свидетельница, которая хоть ничего толком и не сказала, но совершенно твердо заявила, что там была женщина. А как она поведет себя на опознании – одному богу известно. Свидетельница. Свидетельница.

   Король вздрогнул, поднял глаза от поверхности стола и встретился с взглядом Грека. Так вот какой выбор собирался предложить Королю бригадир. Нужно отдать ему ту ни в чем не повинную бабу для того, чтобы сам Король мог выйти из этой передряги без потерь. Это уже не говоря о том, что еще несколько жизней нужно будет просто положить на чашу весов, чтобы она перевесила в нужную сторону. В его, Короля, сторону.

   Все молчали. Грек выжидающе, Качур, сообразивший куда клонит Грек, и даже Селезнев, не понявший все до конца, но уловивший напряжение возникшее в воздухе.

   Король встал из-за стола и медленно прошелся по комнате. Остановился перед окном, закрытым горизонтальными жалюзи. Еще несколько часов назад подобная идея вызвала бы у Короля реакцию однозначно отрицательную.

   В их игры играют только те, кто сам сделал этот выбор. Остальные даже не должны догадываться о происходящем. Королю удавалось не чувствовать себя нарушителем закона потому, что он был над законом. У него не было необходимости нарушать закон. Те, кто уже погиб по приказу Короля, были либо нарушили признанные ими же правила, либо сами попытались уничтожить Короля, а, значит, были убиты из самозащиты. Теперь…

   – Вы предлагаете свидетельнице заплатить? – не оборачиваясь спросил Король.

   – Может быть заплатить. А, может быть, заплатить и припугнуть – для надежности. – Грек ответил так, как хотел услышать Король. На самом деле Грек был почти уверен в том, что со свидетельницей придется поработать жестко, более того, он знал, что и Король в этом уверен. Но Грек понимал, что пока Король попытается спрятаться от самого себя за этими словами – свидетельнице заплатить.

   Придется пока удовлетвориться этим. Пока. Грек знал, что Король сделал первый шаг в нужном направлении. Сейчас он еще продолжает цепляться за свои чистенькие ручки и романтические бредни. Но он уже и сам начал чувствовать, как напяленные им доспехи благородного рыцаря начинают давить на грудь и перекрывать воздух.

   Ничего. Грек знал людей. Как бы люди не называли себя, как бы ни пытались изобразить из себя самостоятельных и независимых – наступит момент и они выбирают. Либо теряют свой лоск, либо теряют все. Король, конечно, чистюля, но он деловой человек, и ему есть что терять. И жизнь – не самая маленькая из возможных потерь.

   Палач

   Тишина. Не абсолютная тишина подземелья, а уютная домашняя тишина, состоящая из шума водопроводных труб, шагов соседей с верхнего этажа и голосов людей с улицы. Тишина совершенно неуместная и непонятная. Палач поймал себя на том, что просто лежит с закрытыми глазами и слушает эту тишину.

   Странно, но даже это «странно» шевельнулось в его мозгу вяло и необязательно. Было такое чувство, что он выпал из этого мира на какое-то время и теперь ему предстоит снова привыкать к этому миру, к его звукам и запахам.

   Очень отстраненно Палач подумал о том, что такое странное и расслабленное состояние для него не свойственно. Он не мог вспомнить, когда в последний раз лежал вот так, покачиваясь на волнах покоя, и просто слушал окружающий мир, не пытаясь выделить из общего фона признаков возможной опасности.

   Опасность… Не достаточно резко и конкретно. Опасность. Опасность. Наконец в мозгу Палача включился замораживающий центр самоконтроля. Опасность. О ней нельзя никогда забывать, это слово должно постоянно звучать в мозгу, напоминая о необходимости быть всегда настороже.

   Дважды за день мелькнуло рядом одно и то же лицо – опасность. Слишком пристальный взгляд – опасность. Резкое движение собеседника, странный привкус напитка, посторонний запах в твоей комнате, легкий щелчок в телефонной трубке – опасность, опасность, опасность. Палач был готов к тому, что в любой момент эта самая опасность может возникнуть вне его, атаковать и попытаться уничтожить.

   Она может выглядеть как угодно, может маскироваться и притворяться, но одного опасность не может изменить, не может спрятать своего очень важного признака – она всегда приходит извне. Она – порождение внешнего мира, мира людей, слабых и грязных. Поэтому ей никогда не удастся застать его врасплох. Он всегда готов к этому нападению и знает, как на него реагировать.

   Но что делать, когда удар идет изнутри, когда подводит то, что Палач всегда считал самым надежным в мире – он сам.