Под прикрытием

– Михаил Ефремович! Вы не могли бы написать мне справку о моей частичной амнезии – в результате контузии полученной в борьбе за Советскую Власть?

Не помешает если что, хоть как-то – да прикрыть мой «зад»! Ракушкин, видать был такого же мнения. Понимающе приподняв брови, он заговорщическим шёпотом ответил:

– Конечно, конечно… Обязательно выпишу Вам такую справку – чтоб, у «товарищей» возникало меньше вопросов.

Из «процедур» доктор Ракушкин только напоследок пощупал мой лоб, посчитал пульс и удалился, вспомнив про другого больного, из «лекарств» же прописав мне покой и обильное потребление пищи… Особенно высококалорийной – белковой.

Отец Фёдор грустно вздохнул после его ухода и отправился в сарай продолжать истреблять своё ушастое поголовье.

* * *

Видать, местный эскулап по всей Ульяновке растрезвонил – что в доме священника появились свободные уши!

С обеда, не успел я часок кемарнуть для более полного усвоения животных и растительных белков, жиров и углеводов, как поток посетителей накатился лавинообразно! И с тех пор, практически ежедневно, по десять – пятнадцать посетителей обоих полов, различных возрастов и занятий. Конечно, большинство – из местной интеллигенции или представителей бывших «имущих» классов и никого не смущало, что я только-только был красным командиром…

Парадокс!

Хорошо ещё, что каждый со своими «подношением» – что несколько попридержало геноцид ушастых пушистиков. Опять же – мне на руку: я как губка впитывал информацию, причём, мне не пришлось за ней бегать – носители информации сами ко мне являлись и сливали «самое ценное» в этом мире. Конечно, в основном это пустой полусельский треп – у кого, что там окотилось или опоросилось, кто с кем подрался или какая баба гуляет от своего мужика, а какая нет… Ну и ещё про литературу, искусство, историю и совсем немного про «политику». Но, попадались и, воистину «жемчужные зёрна»!

Ладно, про это потом…

Главное же, к концу своей болезни я полностью знал весь местный «расклад», что очень пригодилось в дальнейшем.

* * *

Не удержались от посещения и представители власти: САМ(!!!) Фрол Изотович Анисимов – Председатель волостной ячейки ВКП(б), Председатель исполнительного комитета волостного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов[6] (волисполкома) – соблаговолил посетить меня на третий день, прямо с утра. Действительно – бритый наголову, низкорослый – но крепенький такой мужичок… Чем то, он мне напоминает Чапаева из ещё не снятого фильма. Нет, не внешне – своими замашками-повадками провинциального фраера.

Сразу видно, любитель косить под «своего» – одет вызывающе по-простонародному, в видавшую виды солдатскую гимнастёрку, шаровары и шинель… Правда, сапоги на нём хромовые – офицерские и картуз того же происхождения.

Изрядно напрягало, что он смолил одну самокрутку с вонючим самосадом за другой, ничуть меня некурящего не стесняясь! Впрочем, здесь у них так принято – предъявлять «свой устав» в чужом «монастыре» не стоит.

С ним мы в основном поговорили про войну: он вспомнил про своё участие на «Германской», а я – прочитанные в книгах или виденные и запомнившиеся эпизоды из фильмов про Гражданскую.

Сразу было заметно, разное отношение – к разным войнам. Его воспоминания, в основном зацикливались темой избиения офицеров – уже после Февраля и особенно Октября… Как будто, солдату – воевавшему с пятнадцатого года и, вспомнить больше нечего – кроме этой мерзости.

Я представлялся, как дослужившийся до командира стрелковой роты РККА и, делая вид – что в истреблении моих «коллег» не видел ничего предосудительного, соловьём пел – рассказывая про «ратные подвиги» своей части под Вильно, Брестом и про последующий «драп» из-под самой Варшавы.

К слову сказать, я не сколько не наглел и обалденного вояку из себя не корчил – по большей части делая акцент на мелкие «бытовые» подробности военной жизни. Фролу Изотовичу, это ужасно понравилось! Он сам, войдя в азарт, перестал донимать меня рассказами о том, как стрелял в спины офицеров – поднимающих их полк в атаку во время Июньского наступления и, сам вспомнил великое множество «солдатских хитростей».

– Товарищ Анисимов, – внезапно меня торкнуло гениальной идеей, – а почему бы тебе не написать про это книжку?

– Зачем? – удивился тот.

– Как это, «зачем»?! Аполитично рассуждаете, товарищ! Впереди ещё не одна война с мировой буржуазией – молодые красноармейцы должны знать все премудрости старых бывалых солдат, которые помогут им выжить и победить.

Вижу, это показалось тому очень заманчивым предложением, хотя несколько смущаясь он признался:

– Хм… Гкхм… Да я и, писать то… Толком не умею!

Понятно: с тремя классами – редко кто становится писателем. Разве, если классиком объявят – как Максима Горького…

– Неужели, у тебя – как у главы волостного Совета, председателя волостной партячейки, – делаю как можно более выпуклые глаза, – уж и, секретарши с пишущей машинкой нет?!

– Ну, почему «нет», – он скромненько так, отвёл глаза в сторону, – есть! Секретарша есть и пишущая машинка при ней.