Под прикрытием

— Арендной платы не будет, — сказал Феликс. — Это твоя новая подушка, если хочешь.

Тревожные звоночки.

— Он из тех парней, о которых тебя всегда предупреждали. Уходи отсюда, быстро.

— Поверь, я знаю, о чем ты думаешь, — тихо сказал Феликс. Он вытащил нож, который конфисковал у женщины на Блумсбери-сквер, и подвинул его по столу. — Возьми, — сказал он. — Если я или кто-то другой попытается сделать что-то, что тебе не нравится, можешь защищаться.

Рикки взял нож, но содрогнулся, сжав его, — он ненавидел лезвия.

— Ты, наверное, удивляешься, откуда я взялся с такой щедростью, — сказал Феликс.

— Что мне интересно, — сказал Рикки, — так это в чем подвох.

Рикки заметил, что Феликс не отрицал, что он был. Он просто продолжал говорить, как будто Рикки ничего не сказал:

— Дело вот в чем. Ты переезжаешь в эту квартиру. Получаешь сто фунтов в неделю на расходы. Прекращаешь карманные кражи и воровство. Ты правильно питаешься, спишь и проводишь свободное время за уроками.

— Уроки?

— Вы какой-то сверхсекретный учитель географии? Я не вернусь в школу.

— Мы не говорим о школе, Коко. И мы, конечно, говорим не о географии.

— Так что он говорит?

— Подумай об этом. Он тебя уже многому научил. Полезным вещам. Банкнота в двадцать фунтов, бег по прямой, путь к отступлению.

— Но почему? Что он хочет от нас?

— Может, он как Феджин. Учит детей совершать преступления за него.

— И что нам делать?

— Я не давлю, — сказал Феликс. — Делай, что хочешь. Выбирать тебе, — он снова отклонился на стуле, словно закончил свою речь.

— А если я откажусь?

Феликс пожал плечами.

— Всегда есть Блумсбери-сквер и много других подобных мест. Но должен сказать тебе, Коко, это выглядело не очень удобно. А еще есть — «благодетели», так ты их назвал? Думаю, тебя догонят сотрудники службы защиты детей.

— Ни за что. Я не вернусь. Я спрячусь…

— И они найдут тебя, Коко. В конце концов, они обязательно найдут тебя.

Они смотрели друг на друга через стол. У Рикки сложилось отчетливое впечатление, что его перехитрили. Он снова взял лист бумаги с фотографиями. Это выглядело намного лучше, чем ужасное арендованное жилье Бакстера.

Но во что он ввязывался?

— Вот, что мы сделаем. Мы отдохнем в его квартире. Мы возьмем его деньги. Мы узнаем, что можем, если это так важно для него. Мы точно выясним, как он следит за нами. Потом снова исчезнем.

Когда эти мысли пронеслись в его голове, Рикки неловко поерзал на стуле. Феликс пронзил его взглядом. Казалось, он точно знал, о чем думал Рикки.

— Хорошо, — тихо сказал Рикки.

Феликс кивнул, сдвинув брови. Он вынул банкноту в десять фунтов и положил ее на стол, чтобы заплатить за завтрак Рикки.

— Пойдем? — сказал он.

Дождь прекратился, но тротуары все еще блестели. Феликс поймал такси, протягивая крепкую трость. Он дал водителю указания, пока Рикки забирался в такси. Через пару мгновений их уже несло вниз по Хай-Холборну к центру.

— Куда мы направляемся? — спросил Рикки.

— Доклендс. Это пентхаус. Большое здание, много стекла. Думаю, тебе понравится.

Рикки не ответил.

— В любом случае, это лучше, чем скамейка в парке, — сказал Феликс.

* * *

В трехстах пятидесяти милях к северо-западу от Лондона трое мужчин стояли на холме, возвышающемся над холодным серым морем. Сильный ветер трепал их волосы и дорогие костюмы. На западе, окутанном туманом, виднелись очертания промышленной верфи, примерно в пяти милях от них. Позади них, на гребне холма, ждал грозный черный Мерседес. Но все внимание этих троих было приковано к открытой воде.

Двое из них были широкоплечими. Третий был довольно жилистым, со злым, худым лицом. У него был бинокль, и он пристально смотрел в него на море. Широкоплечие мужчины выглядели раздраженными тем, что были вынуждены стоять в высокой мокрой траве. Она промочила их хорошие кожаные туфли и штанины брюк.

— Что такое, Коул? — сказал один из них. У него был сильный русский акцент. Это и завывание ветра означало, что жилистый мужчина изо всех сил пытался его понять. — Какая-то шутка?

Коул не опустил бинокль.

— Без шуток, Дмитрий, — сказал он. — Просто продолжай смотреть.

Двое широкоплечих мужчин нахмурились и смотрели на море. Это бушевало, не привлекало.

— Я даже не знаю, где мы, — сказал второй здоровяк. — Зачем ты привел нас в это ужасное место?

Коул, наконец, опустил бинокль. С огромным усилием он тонко улыбнулся мужчине.

— Это Ферт-оф-Клайд, Григорьев. Признаю, что это не так красиво, как ваше сибирское побережье, — Коул снова поднял бинокль и посмотрел на море. — Ты скоро поймешь, почему мы здесь. Просто подожди еще несколько минут.