Под призрачным прикрытием

– Смотри внимательно. Я сейчас сделаю выстрел трассирующей пулей. Не знаю, попадет ли в кого-то пуля, но ты потом все вокруг обстреляй из своего «отбойного молотка». Пулю я в окоп посылаю. Накроешь окоп, вообще умницей станешь.

– Ага… Давай… – согласился гранатометчик.

– А ты почему без бронежилета? – увидел снайпер брошенный на землю бронежилет гранатометчика.

– Мешает он мне. Прицеливаться мешает.

Никто не уполномочивал «волкодава» брать на себя командование этими двумя взводами на высоте. И он не стал заставлять гранатометчика одевать бронежилет. Да и старая армейская мудрость говорила, что пуля не летит в того, кто ее не боится.

Величко снял с винтовки магазин, отдернул затвор и вложил в патронник патрон с трассирующей пулей. Все это сделал так быстро, что гранатометчик за это время только и успел, что бинокль к глазам поднять. Снайпер прицелился. Замаскированный окоп на посту наблюдения давал только вертикальное свечение тепла человеческих тел. То есть укры из самого окопа не высовывались и наблюдения не вели. Но высунуться они могли бы в самый неподходящий момент. И потому их требовалось или уничтожить, или сильно запугать. Пуля полетела прямо в сам окоп. Конечно, днем трассирующая пуля не летит так красиво, как ночью, но видно ее и днем, а за красотой Величко не гнался.

– Ага… – непонятно кому сказал гранатометчик и скачком подлетел к своему орудию. Второй номер расчета уже поднес тяжелый запасной полукруглый магазин. Прицеливался гранатометчик недолго. И АГС заработал в самом деле как натуральный отбойный молоток. Гранаты начали ложиться сначала рядом с тем местом, куда попала пуля. Предельно близко. Может быть, даже в то самое место, поскольку один из взрывов показался слишком мелким – похоже, произошел в глубине окопа. Потом взрывы начали обрисовывать круг, за ним второй, чуть больший.

Снайперу пришлось даже тронуть гранатометчика рукой за плечо и жестом показать завершение обстрела, иначе он мог так весь магазин без толку расстрелять. И снова, когда тот от АГС отодвинулся, Величко показал на бинокль. А сам вставил вторую трассирующую пулю.

Всего было подготовлено пять таких пуль, маркирующих окопы для «Пламени». Все пять мест были в самом начале маршрута группы.

ORSIS T-5000 стрелял не так громко, как АГС, тем не менее тоже звучно. Гранатометчик опять точно определил и запомнил место, куда пуля угодила…

* * *

Так были обстреляны все пять проблемных мест, откуда могли заметить движение группы Лесничего. Причем обстреляны так плотно, что мало нашлось бы, наверное, желающих высунуться, чтобы вести длительное наблюдение. Но на всякий случай Величко предложил гранатометчику повторить обстрел в той же последовательности, что и было тут же выполнено. Конечно, эти повторные обстрелы имели исключительно психологическое значение, оказывали давление на психику, но Величко никогда не был кровожадным человеком и не убивал, если можно было не убивать. Тем более видел, что в этом месте маршрута стоят не «нацгвардейцы», а обыкновенные солдаты украинской армии. Мобилизованные, часто насильно, необученные и не рвущиеся в бой, и, скорее всего, понимающие, что воюют со своим народом.

И только после завершения снайпер поправил микрофон, включил коммуникатор и доложил командиру о выполнении:

– Браконьер! Я – Шестой! Приглашаю тебя на прогулку. Погода, кажется, вполне подходящая. Мы, конкретно, отработали. Но я страхую дополнительно. Вдруг кто-то из них захочет сбегать за бутербродом с салом. Я такое обжорство постараюсь в корне пресечь.

– Мы идем. Смотри внимательно. Сам за салом не уйди…

Погода в самом деле способствовала скрытности перехода. Незадолго до этого тучи начали было растягиваться по всей ширине горизонта, но потом их снова собрало вместе, снова повалил снег, причем местами он валил сплошной стеной и даже скрывал видимость или же сильно ограничивал ее. Лесничему это не мешало. Он был опытным командиром и мог ориентироваться в направлении даже с закрытыми глазами. Что касается снайпера, то Величко выручал тепловизор, для которого снегопад не был помехой в прицеливании.

Но важный принцип, который Величко когда-то внушал солдатам взвода, которым командовал, – никогда не смотреть на людей через прицел даже незаряженного оружия, если не намереваешься в них стрелять, снайпер не нарушал. Свой бинокль он дал наблюдателю-ополченцу, и пришлось на время попросить его назад, чтобы через тепловизор бинокля контролировать переход группы. Заодно, вместе со вторым наблюдателем, у которого был бинокль, снайпер контролировал и пространство по одну сторону маршрута, тогда как наблюдатель контролировал его по другую, дальнюю сторону. Этот наблюдатель, оставивший на каске включенным свой «Луч-1М», и поймал отблеск какого-то оптического прибора. Сообщать об этом снайперу не требовалось, потому что зуммер «Луча» сообщил сам.

– Где? – только спросил Величко.