Под провокатором (СИ)

— Сегодня 28 сентября 2133 года. И это первая запись, которую я делаю за последние два года. И ее, я посвящаю вам, будущему поколению. Потому что ни один мой современник ее не увидит, — Алестер снял очки, отложил их в сторону, откашлялся, потер переносицу и заговорил. — Всю свою жизнь я посвятил науке. Всю свою жизнь… я занимался ей, в надежде принести человечеству пользу. Делал это во благо и только с добрыми намерениями. Возможно сейчас, если вы смотрите эту запись, вы вините меня во всех бедах. Да, своей вины я не отрицаю. Не знаю, как сложилась бы история цивилизации, если бы меня в ней не было. Не знаю… — с глубокой печалью произнес он. — Тут разразилась настоящая скрытая война. Они превратили Провиданс в свою монополию. Делят, делят, делят. Я понял одну вещь. Предела человеческой жадности нет. Их амбиции неукротимы, алчность, жажда власти, а теперь у них появилась новая идея фикс. Они хотят жить вечно! Но это аморально, это противоественно. У всего должен быть конец! Ядро Лъеды пока еще находится у меня. Но все акционеры Провиданс хотят себе тоже Лъеды, не хотят дожидаться завершения проекта! Они рассчитывали, что Офра первая совершит переход через двадцать лет, но после ее смерти, Фрида унаследовала ядро, а сейчас ее взращивать — нецелесообразно! А старожилы-то умирать не хотят! Они требуют начать массовое производство Лъед, но это… это, кропотливый труд, искусство и… как, я уже понял— кощунство. Теперь каждый жаждет после смерти генерального директора Провиданс, Офры, оторвать лакомый кусок бессмертия. Ведь даже после смерти «тела Лъеды» можно синхронизироваться с еще одним уже новым телом, а затем еще и еще. Правящие еще не совершили первого перехода, но им уже мало! Их непомерные аппетиты стали расти в геометрической прогрессии! Они делят людей между собой, как скот, заставляют убирать у низших каст одно качество за другим! Они пытаются сделать из них безмолвных рабов! И… я только сейчас понял, осознал то, что натворил. Я понял, что наш мир, под гнетом Правящих вымрет. Даже третья мировая война, война четырех континентов, не была так опасна для нашего вида, как мы. Как Правящие. Самой страшной ошибкой в моей жизни было… обнаружение «генома души». Нельзя… нельзя людям играть в Бога, потому что эта безграничная власть ведет к безумию, угнетению и потере личности. Правящие это гниющая рана, которая вызовет в скором времени сепсис всего человечества. Никакие религиозные войны не сравнятся с тем, что уготовила их жадность, всем людям планеты! Мне жаль. Мне безмерно жаль, что я открыл эти врата ада. Есть все-таки невидимые грани, которым людям нельзя переступать. Запретные зоны, за которыми… следует лишь вымирание, — он тяжело вздохнул. — И сегодня я…,я принял тяжелое решение. Я работал над этим последние два года, и…, наконец, заявляю, что готов. Клинические испытания на животных уже пройдены. Сегодня, будет первое на людях. Перед этим, Элис, поднеси ядро, покажи на камеру, — Алестер повернулся, ожидая свою ассистентку, которая впервые появилась на камерах, губы ее подрагивали, как и руки, в которых она принесла синюю пластинку, с маленьким круглым шариком, с жидкостью внутри, — знакомьтесь, это Лъеда, первое в истории синтетическое, искусственное тело, прототип, заключающий в себе лучшие генетические характеристики, венец моего творения, не знаю, насколько она вышла похожей внешне на Элис, но хочется верить, что получилось у меня неплохо, вам сейчас виднее, тем, кто смотрит это видео. И вот как раз об этом. Откуда же я знаю, что вы сейчас смотрите это? Я, не могу утверждать на 100 %, что мое обращение найдет своего адресата, но…, я более чем уверен, что это будет именно так. Я хотел сначала уничтожить Лъеду. Уничтожить ядро. Не раз внушал Правящему кругу, что ничем хорошим синхроничный трансгенез не обернется. Я им объяснял, что у всего должен быть конец, без смерти — нет жизни. Нельзя! Бессмертие это не вечная жизнь. Бессмертие заключается в наших детях, в передаче генов из поколения в поколение. В нашей крови история и бессмертие наших праотцов. Но, меня не слушали. Я уже уничтожил все разработки Лъеды, стер все записи касаемо ее создания. Новую, они создать не смогут. Может быть…, когда ни будь через поколения и смогут повторить мой опыт…, но этому буду уже не я виной, а нести на себе крест гибели всего человечества… я не хочу. Почему же я оставил эту маленькую Лъеду? Я сохранил ее, что бы она донесла это послание для людей. А она донесет. За ней будут гоняться как за Святым Граалем, Правящие будут жаждать ее, в надежде урвать кусочек бессмертия, я не спрячу ее далеко, оставлю так, что бы ее нашли не слишком рано и не слишком поздно. Зачем же это все, спросите вы? К ее генетическому коду, я прикрепил вирус. Безвредный синтетический вирус, но это совсем не то, что вы можете представлять себе. Это искусственный интеллект, которому я дал имя «Ренессанс», который может синхронизироваться с Провиданс. Моя рука не поднимается уничтожить свое детище, ведь Провиданс — не зло вовсе. Это лишь энергия, попавшая в плохие руки и превратившаяся в оружие. Ренессанс активируется лишь тогда, когда по отношению к Лъеде будет применена попытка синхроничного трансгенеза. Я не знаю, кто ее совершит, без разницы, честно говоря, потому что сам факт пересадки тела — будет обратной точкой отсчета, именно за ним будет стоять вымирание нашего вида. В Ренессанс я установил две программы действий, она осуществит сбор данных из Провиданс, проведет по ним анализ уровня критичности и сама выберет, какую из двух программ реализовать. А, учитывая, что трансегенез возможно провести, только подключившись к Провиданс, у нее будет полный доступ ко всем архивам и базам данных. Нет, я не провидец, и не могу предвидеть будущее. Просто формула уже написана. А Лъеда, Провиданс и бессмертие — три компонента этой формулы. Я даже уверен, что сообщение сейчас вы слушаете в головном штабе Провиданс. Как бы я хотел видеть Лъеду сейчас, своими глазами… мое лучшее и худшее творение, — он потер покрасневшие глаза, смахнул влагу. Он ушел в себя на некоторое время, свесив голову, потом вновь посмотрев в камеру, откашлялся и заговорил. — Перед тем, как я кое-что скажу, хочу вспомнить слова Роберта Оппенгеймера. Молодое поколение может уже и забыло вовсе об этом человеке, о праотце первой в истории атомной бомбы. Когда он впервые увидел свое детище в деле, произнес «Я — смерть, великий разрушитель миров, мои руки по локоть в крови». Он всегда говорил о сложности управления мощью знаний. И так оно действительно есть. Кто по-вашему я? Я — никто. Простой человек. Ученый. Но мои знания — оказались бомбой хуже атомной, в руках алчных людей. Бомбой замедленного действия. И именно по тому, что не хочу, чтобы и мои руки оказались по локоть в крови, я хочу предотвратить этот «взрыв», — он полез в карман своего халата, и вытащил оттуда капсулу, поднес к камере и показал со всех сторон. — Это… мое противоядие на созданный мною яд — Правящих, и это лучшее, что я когда либо создавал. Здесь, в этой крошечной ампуле находится вирус, имя которому я дал «Fatal Vertex».