Под пурпурными стягами

Мать предложила гостям посидеть в комнате, но они остались во дворе. Летом здесь куда более приятно, чем в доме. Во дворе растут два финиковых дерева, почти всегда зеленых, хотя порой без плодов. Возле стены виднеется несколько кустиков травяного жасмина, который вырос сам по себе, а в этом году разросся особенно буйно. А пятицветная слива мэйхуа — нынче только одна. Отец не смог достать больше деревьев, так как надо было для меня покупать печенье. Зато мэйхуа в нынешнем году расцвела с какой-то особенной силой. В небе носятся ласточки. Во двор то и дело залетают разноцветные стрекозы. Их крылышки иногда красноватые, а иногда с желтым отливом. На крыше дома торчат несколько пучков заячьей травы. Конечно, для крыши это плохо, но зелень травки радует глаз. Словом, во дворе у нас очень интересно.

Хотя сегодня довольно тепло, старый Ван, любящий во всем порядок, одет в длинный серый халат. На Шичэне красуется обновка: штаны и куртка. Штаны немного ему велики, куртка короче, чем надо. При каждом движении одежда странно шуршит. Мать подвинула Вану маленькую табуретку. Старик сел и устремил взор на сына, который садиться не захотел.

— У меня есть дела! — сказал он.

Матушка не любила пустых разговоров, но, пройдя хорошую школу под руководством бабушки и свекрови, она всегда знала, что надо сказать гостю в подходящий момент и как принять его, чтобы все выглядело не только естественно, но и прилично. А нынче к тому же к нам пришли друзья! В обычные дни она могла сколько угодно разговаривать с Ваном о погоде. Но как быть сегодня? Она не знала, не находила слов для разговора. Мать смотрела на Вана, а тот безотрывно глядел на сына, словно чего-то ждал с беспокойством.

Юноша походил на молодую стройную сосну, пустившую в землю крепкие корни. Он стоял будто вкопанный, и двигались у него лишь руки, которым он не находил места. Ладный парень, и все в нем складно. Однако глаза его странно блестят, а рот плотно сжат: коль решил молчать, не вымолвлю ни слова, говорит весь его вид. Наверное, поэтому мать не знала, как ей быть, с чего начать разговор. Она даже забыла излюбленную тему о погоде. Молча постояв некоторое время, Шичэн вдруг опустился на корточки и, подперев голову руками, застыл, будто задумался о чем-то для него очень важном.

Неожиданно во дворе появился Фухай. Наш рыжий пес пришел в радостное возбуждение, принялся скакать и носиться по двору взад и вперед.

— Рыжий, успокойся! — крикнула мать. Собака побежала на прежнее место и снова занялась ловлей мух.

Фухай сел, а Шичэн тут же встал. Его плотно сжатые губы наконец разомкнулись.

— А-а, Фухай!.. — Улыбнулся он или нет, понять было трудно. Фухай достал черный пальмовый веер с бамбуковыми распорками и принялся себя обмахивать.

— Шичэн! — проговорил он после длительного молчания. — Я все думал о том самом… Будет тебе!..

— Как это «будет»? — Шичэн посмотрел на Фухая, потом перевел взгляд на отца. — Как «будет»? — Сделав над собой усилие, он проглотил слюну. Ну давай, говори!

Мать терялась в догадках: «Когда же они познакомились? И разговор какой-то чудной!» Она пошла заваривать чай.

— Шичэн! — Старый Ван заговорил неторопливо, тщательно обдумывая каждое слово. — Ты ведь знаешь, что я не переношу ничего иностранного, даже вот эту заморскую материю. А о самих иностранцах и их вере и говорить не приходится! Только…

— Отец! — Шичэн вытер вспотевшие ладони о новые штаны. — Тебя не было в наших краях много лет, и ты не знаешь, что с нами творят… Двухволосые61 подзуживают иностранцев, а те отдают приказы властям!.. Крестьянам стало жить горше, чем вот этому самому псу! — Юноша показал на Рыжего. — Ненавижу двухволосых! Ублюдки!

Наступило молчание.

— Это верно, есть среди них и ублюдки! — проговорил через какое-то время Фухай и вдруг засмеялся, но его смех прозвучал фальшиво.

— А вот эти самые ублюдки самые близкие люди Волосатым! — Шичэн в упор посмотрел на Фухая. Тот сделал вид, что рассматривает какого-то жука на листе финика.

— Ты, Шичэн… вот только ты… — что-то хотел сказать старик, но фразу так и не кончил.

— Хватит тебе, парнишка! — вмешался Фухай, продолжая мысль, которую не успел выразить старый Ван.

— Не называй меня так! Я тебе не мальчишка! — Юноша уставился на Фухая. — Я дерусь на ножах, научился кулачному бою, умею уйти от любого удара. Сейчас я никого не боюсь! Никого!

— Однако ж ты никого и не победил! — усмехнулся Фухай. — Может, ты смелый, бесстрашный, а вот власти вместе с иностранцами тебя побили! Нос-то тебе утерли!

— Точно! — вмешался старый Ван. — Вон как, значит, получилось!..

— А я не смирюсь! Побили раз, два… Все равно буду драться! — воскликнул молодой человек. Он замолчал, стиснув зубы и плотно сжав губы. На его скулах двигались желваки.

— Послушай, сынок! — стал уговаривать его отец. — Послушай меня, старика! Оставайся здесь, оглядись, присмотрись! А когда разберешься во всех делах, поступай как знаешь! Разве я тебе предлагаю что-то плохое? Я уже старый, поживи пока со мной…

— Отец верно говорит! Послушай его, Шичэн!