Под руку с Одиночеством

Таня получилась чертовски симпатичной и ангельски красивой. Светло–синие глаза по самому краю радужки имели тонкий черный ободок и искрились задором на открытом сердцеобразном лице. Ресницы – как длинные лучики. Светлые брови изгибались удивленно – вопросительно. Уголки тонких губ, как и уголки глаз, были слегка опущены, так что даже от маленькой улыбки получались обворожительные ямочки.

Над волосами спорили долго и они стали светло русыми, достаточной длины и для игривого хвостика и для косичек. Фигуру все–таки скопировали у юной гимнастки: хрупкая на вид, но с хорошим рельефом мышц, неширокими плечами и, если не присматриваться, – не отличишь от обычной двенадцатилетней девчонки. Зато ножки в этой фигуре были на редкость удачные: длинные и стройные, и попка – совсем не по возрасту сексуальная.

*** 

Появилась она сразу, сидя бочком на качели, стоящей в полутени раскидистой ивы. Рядом была пыльная волейбольная площадка и перекресток теряющихся среди кустов тропинок. В тот момент вокруг было пусто, жарко и одиноко. Таня лениво покачивала ногой.

 

– Какого хрена ты здесь околачиваешься!? – раздалось за спиной. Танюша прикрыла глазки и моментально просканировала окружающее пространство[2]. Хамло оказалось в двух экземплярах.

 

Продолжая сидеть, сначала нарочито медленно, плавным разворотом корпуса и левой руки, но с молниеносно нарастающей скоростью, сверху вниз нанесла удар кулаком точно под нос любопытному. Все как положено в условиях ограниченного качелей пространства:

 

«Ага. А я драться умею. Здорово! – возникла первая мысль в голове.» Она легко встала с качели, лениво потянулась и открыла, наконец, глаза.

«Я хоть одета во что? – запоздало опомнилась Таня.»

 

Все было вполне прилично: черная футболка с призывом «Убей меня своей добротой». Под розовой балетной пачкой виднелись очень обтягивающие шортики. На ногах были белые коньки для фигурного катания. На льду. Летом. Из голубой бейсболки с надписью «Русалкам не до причесок» сзади торчал схваченный резинкой «конский хвост».

 

«Стоять, Казбек! Где очки!? – сказала сама себе Танька и чуть не подпрыгнула. Мешали коньки. – Что за дурацкое выражение? И что мне еще ожидать от самой себя, кроме клички жеребца? И нафига коньки?!»

 

Солнце совсем озверело и начинало припекать. По земле катался выпавший из реальности белобрысый паренек, зажимал руками свой рот и тихо скулил. На него растерянно таращился совсем хилый пацанчик лет десяти.

 

– Ты нечаянно, да? – спросил он, изумленно глядя на Таню.

– Это было больно, – сказала, поворачиваясь к нему, Таня. – Очень больно я ему сделаю позже. Просто так! – и показала идеальные белые зубки ни то в улыбке, ни то в оскале.

От такого невинного очарования у «пацанчика» сдали нервы:

– За что? Мы ничего плохого не хотели, просто напугать… – и захлопал большими ресницами, собираясь расплакаться. Мешали коньки на Танькиных ногах.

Он присел возле товарища. У того из глаз сыпались слезы, но скулить уже перестал.

 

«Твою мать! Неудачное начало. Выкручивайся быстрее, – мелькнула запоздалая мысль.»

 

– Просто хотела познакомиться, – она наивно разыгрывала роль тупой блонди. Получалось плохо.

– Помоги ему, если можешь. Я еще не умею исцелять, – и снизу вверх жалобно посмотрел на Таню.

– …??? – Таня чуть не грохнулась на пятую точку. С высоты коньков падать было бы больно.

 

«Я должна уметь исцелять? Бред какой–то. Как и сканирование местности, и умение драться. Я вообще кто?»

Таня присела возле несчастного:

«Ему плохо, я вижу, как боль растекается от верхней губы в обе стороны, у него даже уши болеть начинают.»

Уши не заставили себя ждать и заболели. Паренек заорал.

«А если наоборот? Ничего у него не болит… А?»

 

Мальчонка в полном недоумении замолчал. Неловко сел, в глазах появилось осмысленное выражение.

– Спасибо, – искренне произнес он слегка осипшим от крика голосом. – Ты кто?

Таня думала, что ответить: психованная стерва с амнезией или …

– Девочка, если не заметил, – ей очень захотелось немного искренности и правды, да и другое пока не придумывалось.

Мальчуган улыбнулся.

– Заметил. Извини меня, пожалуйста. Совсем не хотел тебя обижать. Я дурак и просто выпендривался перед А́лони. Ой! – мальчик зажал рукой свой рот.

– Снова болит? – участливо спросил «пацанчик» – Алони.

– Нет, – замотал головой из стороны в сторону мальчик. – Я не знаю, почему сейчас сказал это.

– Что – «это»? – заинтересовался Алони.

– Правду.

*** 

– Ты что в неё заложил? Какие способности?! – орал на оператора техник. Он свернул изображение, как будто опасаясь, что его услышит Таня.

– Не ори. Способности, как способности, девятый набор.

Техник сграбастал оператора за шкирки и как шкодливого первоклашку ткнул носом в меню настроек:

– У нас нет девятого набора, – тихо проговорил он. – Ищи этот твой набор и внимательно читай, придурок, – он обреченно рухнул в свое кресло.

 

Оператор прокрутил меню: