Под сенью божественного лотоса

Конечно, Гвырх допускал, что между графом и Глорией существует тесная любовная связь. Возможно даже это была страстная любовь. Но граф, прежде всего, был политиком, и интересы государства были для него на первом месте. Допустим, что, испытывая чувства к Глории, он не мог просто отобрать у неё камень, сделав так, чтобы она бесследно исчезла и её тело никогда бы не было найдено. Но в крайнем случае он мог бы выкупить реликвию, переправив любовницу в какое-нибудь дальнее королевство, и он был обязан сделать всё, чтобы, обнаруженная божественная реликвия, оказалась в собственности Радужной Республики. И тем не менее он не стал скрывать от Глории истинную ценность находки. И даже позволил ей доставить артефакт к единственному покупателю, который вместо того, чтобы просто уничтожить женщину, мог купить, принесённое ей сокровище, причём сохранив истинную суть происходящего втайне. Что-то здесь было не так. Граф явно затевал какую-то грандиозную политическую комбинацию и Гвырх судорожно соображал о свой роли, в открывающейся перед ним фантасмагорической картине, и той выгоде и рисках, которые сопутствовали, происходящим эпохальным событиям.

* * *

В то же самое время, в своём рабочем кабинете в Представительстве Лиги, граф размышлял над тем же самым вопросом, задумчиво расхаживая по комнате. Разумеется, о том, чтобы отобрать артефакт у Глории силой, и тем более убить её не могло быть и речи, хотя Лига сплошь и рядом осуществляла подобные тайные штучки. Во-первых, графа отличало врожденное благородство, и он старался избегать откровенно подлых поступков. Во-вторых, чувства также, несомненно, играли определённую роль, он любил Глорию, но, разумеется, о женитьбе речь не шла, так как семейства Дожей очень строго относились к бракам с простолюдинками и вообще славились своей чванливостью. Но он мог выкупить у неё божественный артефакт и переправить её в какое-нибудь отдалённое королевство, где, ведя скромный образ жизни в уединённом месте, она находилась бы в относительной безопасности.

Будучи членом правящего рода, граф всегда ставил интересы Республики на первое место и готов был поступиться многим для её процветания. Он был просто обязан любыми путями добиться, чтобы сокровище стало собственностью государства. Тем не менее он не только отпустил Глорию со священной реликвией, но и раскрыл ей истинную ценность добычи и предложил ей единственный относительно безопасный вариант продажи артефакта, направив ей к гномам.

Большинство людей решило бы, что граф тронулся умом. Но они недостаточно хорошо его знали. На самом деле, причина странного поступка, несомненно, была, и граф прекрасно отдавал себе отчёт, в какое опасное дело он ввязывается.

Причина состояла в том, что граф был чертовски азартен и амбициозен. Непостижимым образом эти черты характера сочетались в нём с холодной расчётливостью и решительностью. Граф был чрезвычайно настойчив и, приняв какое-либо решение, обычно готов был идти до конца. Нынешнее положение дел его категорически не устраивало. Тесей был младшим из трёх братьев, причём его мать происходила из захудалого дворянского рода и была второй женой Дожа Фиолетовой Дуги, на которой тот скоропалительно женился после смерти своей первой жены. Наследовать титул должен был старший брат, средний брат получал довольно обширные земли и значительную долю семейных богатств. Сам Тесей мог рассчитывать на довольно скромную, по меркам Дожей, часть наследства, к тому же с отцом он не ладил.

Конечно, по общепринятым меркам он и так был очень богат, участвуя в доходах, которые приносили многочисленные торговые предприятия семейства. Титул и земля, так называемый, Тонущий остров достались ему от матери, которая отказалась от них после замужества в пользу Тесея. По этим причинам Тесей выбрал путь государственного деятеля и дипломата, которые больше всего соответствовали его характеру. Добившись должности главы Представительства Радужной Торговой Лиги, он рассчитывал сделать быструю карьеру, но, как говорится, не сложилось. Как уже было сказано, королевство в которое он попал, находилось на задворках Империи и медленно угасало. Экономическая жизнь в нём фактически замерла, все основные мировые политические события происходили вдалеке от его границ. Несмотря на всю предприимчивость графа, он уже начинал терять надежду, что ему удастся вырваться из этого захолустья и мечты о триумфальном возвращении на родину и вхождении в политическую элиту становились все более призрачными.