Под сенью омелы

– Я уже поела, – тут же соврала Аля. Появляться в таком виде у Томки, где собирались все сотрудники, ей категорически не хотелось. Да и денег на разносолы не было. Обычно она брала еду из дома. Но сегодня, естественно, ничего не прихватила. Да и деньги, которыми с ней поделился лихач-джигит, тоже остались в рюкзаке, который утащила Ника. Ничего, потерпит. Сейчас этот эльф уйдет, и она себе наколотит растворимый кофе из запасов Пал Палыча, собьет голод.

Светозар перевел взгляд на начальника управления, но тот махнул рукой:

– Не ходок я сейчас по кафе, режим.

– Ясно, – промолвил следователь и пошел к двери, неслышно открывая, а потом так же неслышно закрывая ее за собой.

Как только дверь за ним затворилась, Пал Палыч пробурчал:

– Ни хрена тебе не ясно, – и перевел взгляд на Алю. – Будь добра, объясни, куда это ты так вырядилась? До этого вашего, как его там…

– Хеллоуина, – услужливо подсказала Аля.

– Да, до пакости этой еще же уйма времени. Или что-то новое уже придумали?

– Придумали, – кивнула Аля, подходя к одному из старых фанерных шкафов дядьки, открывая его и являя миру пластиковый чайник, банку с растворимым кофе, пачку чая и коробку с рафинадом. Рядом пристроились три немного побитые жизнью чашки, которые бережливый Пал Палыч держал для особых гостей. Включив чайник, Аля насыпала в чашку растворимый кофе и принялась ждать, пока закипит вода.

– Это все Ника, – вздохнув, пояснила она. – Попросила ее привезти мне свежую одежду, она и привезла. А мою схватила и убежала.

Прочитав полное непонимание происходящего в глазах Пал Палыча, Аля вздохнула и пояснила:

– Ты ж меня видел, когда я пришла.

– Видел. Тебя как черти по земле валяли.

– Почти. Напали одичавшие собаки. На пустыре их целая стая, как оказалось.

– Ты не пострадала? – встрепенулся Пал Палыч, тут же забыв о недовольстве племянницей. Аля покачала головой.

– А они? – не сдержавшись, хихикнул он, расслабляясь.

– Ничего не сказали, – криво усмехнулась Аля. – Знаешь, это же дело времени, прежде чем кто-то действительно пострадает. Там же люди ходят.

– А пусть меньше ходят, где не положено! К тому же, кроме твоих дружков, никто там не шастает, – сурово отрезал Пал Палыч.

– А они что же, не люди? – удивилась Аля.

– Маргиналы они! Им там тоже нечего делать, на эту стройку вообще-то вход запрещен. Так что с собаками? Как тебе удалось сбежать?

– Меня спас прекрасный принц, – усмехнулась Аля.

– Кто такой? – тут же насторожился Пал Палыч.

– Коллега наш новый. Большой специалист по управлению одичавшими собаками оказался.

– Интересно.

Услышав, что чайник закипел, Пал Палыч попросил:

– Мне кофейку сделай тоже, а то чаю я уже сегодня надулся.

– У тебя ж режим? – показательно удивленно поинтересовалась Аля, доставая любимую дядькину чашку с золотистыми цветами, мамин подарок, разумеется, насыпая туда растворимый кофе и кидая два кубика рафинада.

– Да и хрен с ним, с режимом, – махнул рукой Пал Палыч. – Сколько там той жизни. Рассказывай.

– Да что рассказывать? – пожала плечами Аля, разливая кипяток в две чашки и передавая одну из них начальнику. – В последнее время Вовка встречался с некой Лизой из «Зажигалки».

– Новенькая, что ли? – удивленно приподнял брови Пал Палыч, делая первый глоток и обжигаясь: все время забывает, что Алька льет в чашку кипяток, а затем спокойно хватает ее голыми руками.

– Похвальное внимание к персоналу стрип-клуба, – хихикнула Аля. – Новенькая. Приехала пару месяцев назад. Точнее, ее привез Серябко, крутивший с ней страстный роман в родном городе.

– Крутивший? – приподнял бровь Пал Палыч, дуя на кофе и неодобрительно косясь на Алю, пьющую обжигающую жидкость.

– Угу. Обо всем узнала мадам Серябко, а ты ее видел. Она голову кому угодно откусит, включая собственного супруга. Так что Лиза перешла в разряд бывших, но надежды не теряет. Сидит на оплаченной Серябко на год вперед квартире и не отсвечивает. Точнее, плетет свою сеть тихо и незаметно, как маленький паучок. А в свободное от плетения время танцует в стрип-клубе, зарабатывает на булавки.

– И что же этот паучок нам наплел?

– То, что Шульман в последнее время был ближе с Серябко, чем с собственной женой. Они вместе построили то странное предприятие на окраине за большим забором, куда нас не пускают. Может, у нас тут новые копи царя Соломона образовались, ничего не слышал?

– Я от золота и бриллиантов далек, к сожалению, – покачал головой Пал Палыч, снова дуя на чашку, прежде чем сделать новый глоток. – Но ты людей поспрашивай. А Вовка тут каким боком?

– Таким, что Вовка очень интересовался обоими. Вначале вроде бы как Серябко, а затем и Шульманом.

– И за это его убили?

– Кто же знает? Больше желающих вроде не было. Лилька в Америке.

– Ты ей сообщила? – вздохнул Пал Палыч, забывая сделать очередной глоток.

– Сообщила, – кивнула Аля, отворачиваясь к окну и глядя на тусклое небо и кусочек того, что можно было считать деревом. – Знаешь, она собиралась к нему вернуться. Они с Вовкой помирились.

– И что же помешало им снова слиться в любовном экстазе?

– Дурная Лилькина голова. Приревновала его к Лизе, не разобравшись, что к чему.